71-летнюю Сирануш Арушанян мы встретили в доме ее родных в селе Атерк Мартакертского района. Когда мы вошли, она вместе с родственницей перебирала зерно. Увидев нас, отложила в сторону поднос и поспешила к нам.   

Сирануш Арушанян, или, как называют ее родные (и не только), Ака (на карабахском диалекте слово "ака" означает сестра отца), родилась в селе Атерк. В 19 лет уехала из родного села в Сумгаит. "Жила хорошо, работала, имела хороших друзей. Но все это исчезло за один день. Начались погромы 1988 года, все перевернулось вверх дном. Это был настоящий геноцид, как еще геноцид совершают... Не щадили ни взрослых, ни детей. У одних ребенка, которому не было еще 40 дней, зажарили на сковороде, у других – до смерти замучили пожилого человека. Родных убивают у тебя на глазах, а ты ничего не можешь сделать",- вспоминает Ака.   

В апреле 1988 года она приехала в Мартакерт. Наняла машину и отправилась обратно в Сумгаит. На следующий день четыре армянские семьи, кое-как втиснув в машину вещи первой необходимости, бежали в Карабах. Бегство из Сумгаита совпало с болезнью матери. Долгое время Ака совмещала уход за больной матерью с активным участием в освободительном движении. Ака признается, что после смерти матери ни разу не побывала дома. Весь день находилась на позициях. Сперва помогала доставать оружие, боеприпасы, другие необходимые вещи. Некоторое время оказывала содействие комитету "Карабах". Когда начались боевые действия, 51-летняя женщина, не раздумывая, взяла в руки охотничье ружье отца и присоединилась к добровольческому отряду Мартакерта. В 1988-1991 гг. Ака, как и многие, воевала с охотничьим  ружьем, после чего стала использовать АКМ. Признается, что это оружие ей очень понравилось. "Говорят, мой отец был хорошим охотником, но я его не видела. он погиб во время Великой Отечественной войны. Мои братья многому у него научились. Я вместе с ними часто ходила на охоту. Но правильно стрелять из АКМ меня научил парень по имени Мелсик",- рассказывает Ака. Когда мы спросили, какие у нее, единственной воевавшей женщины, были отношения с фидаинами, Ака ответила, что ее слово, как ей казалось, было для ребят не менее важно, чем слово командира. Перед решающими сражениями, когда надо было принимать решение, все взгляды устремлялись на нее, говорит Ака.   

"В декабре 1992 года я по некоторым причинам разочаровалась, хотела все оставить и уехать из Карабаха. Пошла к Артуру Папазяну, чтобы сообщить о своем решении, но он убедил меня в обратном. Тогда у него находился Сейран Оганян, которого только привезли с ранением ноги. Сейран Оганян сказал: "А вы знаете, как ценно ваше присутствие в армии, как же вы хотите уехать. Придет время, я лично на своей машине отвезу вас туда, куда захотите",- вспоминает Ака, добавляя, что до того она никогда об этом не думала, просто знала, что вместе с ребятами сражается за родную землю.   

Ака говорит, что каждый раз, когда встречает боевых друзей, они признаются, что во многих случаях она своим личным примером воодушевляла их. 26 февраля 1993 года недалеко от Сарсангского водохранилища Ака получила ранение в результате взрыва танковой мины. Вся левая половина ее тела – от лопатки до стопы в мелких осколках, еще один осколок застрял в стопе правой ноги. Месяц лечилась в степанакертском госпитале, после чего ее отправили в Ереван – вытаскивать осколки специальным аппаратом. Но так получилось, что аппарат был испорчен, и Ака, нее желая долго ждать, вернулась в Карабах. "Меня больше на фронт не пускали, но вместе с медсестрой я тайком уходила с отрядом и помогала ей оказывать медицинскую помощь раненым",- рассказывает Ака и сразу улыбается, вспоминая случай, когда медсестра отряда получила ранение, и ребята попросили ее отправиться вместе с ними на фронт. Однако командир запретил ей бывать на фронте, а не подчиниться она не могла. "Но я и ребятам не могла отказать, поэтому сказала, что приду только при одном условии: по дороге они не будут со мной разговаривать, чтобы командир не догадался. Так и сделали. Только после сражения командир понял, что я нахожусь там вместе с ними",- рассказывает Сирануш Арушанян.       

Ака уверяет, что не смогла оторваться от армии, и даже после войны продолжала служить в Армии самообороны НКР, пока не вышла на пенсию. Она говорит, что на войне самой страшной картиной, которая до сих пор у нее перед глазами, была смерть боевого товарища. Когда он понял, что попадает в плен к врагу и никакой надежды на освобождение нет, подорвал гранатой себя и врага.  

На вопрос, как ей удалось выстоять, когда вокруг было столько крови и смерти, Ака говорит, что по-настоящему пережила страх и смерть в Сумгаите. "Конечно, страх был, мы же не бесчувственные были. Лично я больше всего боялась оказаться в заложниках, потому всегда имела при себе отдельную гранату и отдельный патрон. Многие ребята предпочитали умереть, но не сдаться живыми в плен".

Вспоминая ужасы Арцахской войны, Ака говорит, что, читая о подобных случаях до событий в Сумгаите, не верила, думала, что все преувеличено. И только испытав все сама, поняла, что рассказать можно было еще о много.

На вопрос, почему все называют ее Ака, Сирануш Арушанян ответила: "В нашем отряде служили многие мои родственники, и они называли меня Ака. Следуя их примеру, остальные тоже стали меня так называть. Даже журналист из Израиля так назвал меня в своей статье".

В 2003 году С.Арушанян как участница войны, имеющая ранения, получила квартиру в городе Мартакерте. Инвалидность она так и не смогла оформить. Сперва было много трудностей, а потом ей сказали, что уже пора выходить на пенсию, зачем тебе группа инвалидности. "Я не понимаю логику людей, можно подумать, если мне уже пора на пенсию, то и осколки в моем теле тоже "выйдут на пенсию" и не будут меня беспокоить",- возмущается Ака.   

Осколки всегда причиняют боль, а с изменением погоды боль становится невыносимой. Ака улыбнулась, потом сказала, что бедро болит так, будто внутри горит огонь, значит через несколько дней погода изменится. Сегодня Ака живет в основном у родственников в селе Атерк. В ее квартире жить невозможно – от сырости штукатурка осыпается, двери и окна не закрываются, а о туалете и ванной даже говорить излишне.   

Она не раз обращалась в соответствующие инстанции, даже к президенту республики, но ответа не получила по сей день. Что касается остающихся в ее теле осколков, то в этом вопросе ей могут помочь только за рубежом.   

В 2002 г. С.Арушанян была награждена орденом "Боевой крест" II степени.