После президентских выборов оппозиция сейчас обсуждает два основных варианта смены власти. Один выдвинул Раффи Ованнисян, второй – Левон Тер-Петросян. Смысл первого варианта состоит в создании единого оппозиционного фронта, в котором главным действующим лицом будут не политические силы со своими амбициями, а выдвинувшие свои требования граждане Республики Армения. То есть задача политических единиц сводится всего лишь к созданию благоприятных условий для развертывания начавшегося гражданского движения.

Смысл второго варианта заключается в осуществлении буржуазно-демократической революции, в результате которой отечественная буржуазия объединит демократические массы и совместными усилиями заставит находящуюся у власти политическую силу уйти с арены. Это примерно то же самое, что произошло в России в 1917 году. И сейчас армянская политическая мысль пытается понять, какой из этих вариантов более жизнеспособен, потому что оба, по сути, представляют собой взаимоисключающие идеи. Однако их основное сходство состоит в том, что оба утопичны и нереальны в той форме, которая предлагается, и в условиях той реальности, в которой предпринимается такая попытка.

Призрак революции граждан

Формирование так называемого национального фронта как идеи и дорожной карты можно считать исходным, базисным. Здесь видна конечная цель, обозначена та Армения завтрашнего дня, которую хочет видеть каждый гражданин. Но каким путем этого добиться, неясно: Раффи Ованнисяну не удается показать этот путь и убедить людей в том, что предлагаемый им вариант – самый правильный и эффективный. Раффи предлагает качественную, нравственную трансформацию. Однако смена власти и нацеленное на это движение являются не столько нравственными, сколько политическими категориями, поскольку предполагают использование только лишь политического инструментария. Но именно этот инструментарий граждане и не видят.

С другой стороны залогом успеха гражданского движения является четкое формирование гражданского сознания, а это возможно только тогда, когда граждане и общественность, являющиеся носителями этих ценностей, если и не составляют большинство в обществе, то хотя бы смогли изменить атмосферу. Между тем сегодня эта общественность, какой бы активной она ни была, все еще составляет меньшинство. То есть для того, чтобы иметь такое движение, сперва необходимо сформировать гражданина, воплощающего в себе среднего жителя Армении, который образует качество и подвергнется политической трансформации.

А это предполагает систему долгосрочных, последовательных и спланированных действий. В состоянии ли нынешняя политическая оппозиция взять на себя эту миссию, если сама политическая система прогнила и обесценилась, если сегодня граждане фактически не верят партиям? С этой точки зрения роль временного барьера может играть искренность устремлений Раффи Ованнисяна, отсутствие у него амбиций, его преданность, во что общество действительно верит.

Именно в этом причина того, что даже после грубых тактических ошибок, допущенных 9 апреля Ованнисяном и его командой, общество готово пойти за ним.

Однако лидер движения "Барев" находится на том этапе, когда одних проявлений патриотима и открытых романтических чувств может быть недостаточно. Если Ованнисяну не удастся представить тот политический инструментарий, с помощью которого должен сформироваться политический фронт, он не сможет выйти за рамки уже исчерпавшей себя логики 18-го февраля.

Бойцы буржуазно-демократической революции

В случае с предложением Тер-Петросяна все наоборот: в нем есть логика, политический инструментарий, более чем видимая и понятная тактика. Однако неясна цель: для чего или для кого Тер-Петросян предусматривает эту буржуазно-демократическую революцию? Чтобы убедить, что это и есть самый правильный путь, Тер-Петросяну нужно доказать всего три вещи.

Во-первых, в Армении мы имеем национальную буржуазию, а не коллекцию феодалов, и эта буржуазия в состоянии выйти из собственной шкуры и преодолеть узколичные интересы, увидеть общественный интерес, мало того – руководствоваться им. Тот слой "буржуазии", на который Тер-Петросян возлагает надежды, на самом деле является носителем всей генетической базы власти, ее детищем. Он имеет ту же культуру, руководствуется теми же стереотипами, традициями, что и власть. И если даже у него есть желание и воля к свержению власти, то не для того, чтобы сформировать гражданское общество и создать государство, основанные на правах человека и демократических институтах, а лишь для того, чтобы сменить власть. Если Левон Тер-Петросяна преследует цель всего лишь переставить слагаемые, то сделанная им ставка вполне оправданна. Однако это никогда не приведет к качественной революции.

Во-вторых, у Тер-Петросяна есть "демос" – руководствующаяся этими ценностями и готовая идти за ним общественная масса. На самом деле эти массы он растерял в результате своего известного политологического анализа-маневра во имя национальной буржуазии или ее "элиты". Сегодня эта масса вновь на площади Свободы, где, однако, уже нет самого Тер-Петросяна. Трагичность ситуации в том, что это давно понимали все, даже окружение Тер-Петросяна, кроме него самого, в ком идея смены власти с помощью "Процветающей Армении" превратилась в идею-фикс. Та политическая команда, то общество, те нравственные ценности, которые в свое время окрыляли Тер-Петросяна, сейчас им отвергнуты.

В-третьих, Тер-Петросян может гарантировать, что в Армении эта революция приведет к власти не олигархию, а общество и государство реальных свобод. Тер-Петросян думает, что после буржуазной революции он может стать вторым Лениным и осуществить также вторую революцию, направленную на отъем власти у буржуазии. Данное заблуждение обусловлено ошибочной убежденностью в том, что он – хозяин положения и останется таковым всегда. Однако, судя по продолжающемуся два года "флирту" с партией "Процветающая Армения", стало ясно, что это всего лишь игра в кошки-мышки, в которой в роли кошки точно не Тер-Петросян. В условиях подобного расклада сил он может всего лишь успешно превратить власть одного олигарха во власть нескольких олигархов, став сам маргиналом. При этом никто не может гарантировать, что это лучше того, что мы имеем сейчас.

Трудно сказать, какой из этих двух сценариев окажется более жизнеспособным и в каком направлении будут развиваться события, если вообще будет какое-либо развитие. Однако ясно, что видение так называемой Новой Армении зависит от решения следующей дилеммы: идти по пути качественных изменений или, создав имитацию этого, осуществить сугубо ротационные перестановки?