Когда координатор Армянского национального конгресса Левон Зурабян в интервью Общественной телекомпании впервые в эфире Первого канала озвучил требование об отставке президента, стало ясно, что политическая ситуация в Армении действительно изменилась.

Этот шаг Общественной телекомпании, естественно, не был проявлением толерантности властей. Никто из представителей АНК не смог бы увидеть какой-либо павильон ОТ, сохрани конгресс тот политический вес, который он имел последние три года. Предоставив АНК эфир находящейся под их полным контролем наиболее стратегической телекомпании, власти фактически показали, что уже не считают конгресс своим основным и серьезным соперником, не признают его в качестве силы, имеющей потенциал для обеспечения общественной консолидации. Предоставление АНК возможности для самопроявления в этом статусе становится для властей даже выгодной PR-акцией, основной смысл которой в том, чтобы оставить впечатление толерантности и создать для остальных сил равные стартовые условия подготовки к выборам.   

Что касается АНК, то он оказался в цугцванге, поскольку любой предпринимаемый им шаг ведет к тактическому поражению. Об этом свидетельствуют две реалии. Во-первых, конгресс, конечно, мог отказаться от предложения дать интервью Первому каналу. Однако в условиях телевизионной блокады это была редкая возможность довести свою позицию до широких слоев общественности. Именно это и стало основной мотивацией согласия на интервью. Но с другой стороны АНК, тем самым, потерял очередной козырь в деле формирования имиджа политической силы, подвергающейся гонениям со стороны властей. Во-вторых, с одной стороны провозглашается цель добиться безоговорочной отставки президента, а с другой –заявляется, что это должно быть сделано либо посредством действующего Национального Собрания, которое давно выполняет роль “брелка” в кармане президента страны, либо путем использования очередных парламентских выборов, что до сих пор считалось неприемлемым вариантом. Получается, что АНК соглашается на процесс, который ранее характеризовал как мероприятие по воспроизводству власти.    

Эта череда поражений, являющихся результатом тактической ошибки, лишила АНК статуса гегемона оппозиционного поля и поставила его в один ряд с маргинальными или находящимися на пути маргинализации оппозиционными силами. В результате завершившейся “войны” между АНК и властью мы сейчас имеем абсолютно новый расклад политических сил.  

Вакуум оппозиции 

В оппозиционном поле создался вакуум. АНК оставил арену активной деятельности, но при этом нет другой силы, которая имела бы желание или возможность взять инициативу в свои руки. Все выжидают, пытаясь понять, какое тактическое направление выбрать. Между тем есть два возможных варианта. Один состоит в том, чтобы оставленный конгрессом фронт радикализма попытаться заполнить отдельными силами, что возможно только с помощью поддержки общества.

Сегодня ни одна оппозиционная сила не обладает таким потенциалом, поскольку радикализм сам по себе перестал пользоваться общественным спросом. Пожалуй, именно в этом причина того, что все без исключения проявляют подчеркнутую осторожность. Можно быть почти уверенными в том, что в этом направлении никто не пойдет, за исключением, пожалуй, АНК, у которого просто нет альтернативы, так как представленность конгресса в любом другом формате не будет воспринята и может даже привести к его развалу.

Второй вариант предусматривает создание оппозиционными силами новых предвыборных блоков. Такой потенциал имеют АРФ Дашнакцутюн и “Наследие“. Единственное принципиальное различие между этими партиями состоит в их идеологиях – социалистической и либерально-консервативной. Однако в национально-ценностной среде эти две партии имеют серьезные общности и сходство в мировоззрениях.      

Кроме того, за последние два года они накопили в Национальном Собрании опыт осуществления как минимум согласованных действий, что также может стать предпосылкой для более широкого сотрудничества. Однако основной проблемой этих двух сил являются их амбиции и внутренняя позиционная борьба, что уменьшает их доверие друг к другу.   

Заместитель председателя партии “Свободные демократы”, отколовшейся недавно от Армянского общенационального движения, Ануш Седракян намекнула на возможность взаимодействия с партией “Наследие”, что можно расценить как публично адресованное партии Раффи Ованнисяна предложение. Создание подобного формата реально, если учесть идейную общность двух правых сил. Однако “Свободные демократы”, будучи новой и не проявившей себя в каком-либо политическом вопросе партией, могут стать и головной болью для “Наследия”, если учесть недоверие общества к бывшим АОДовцам. Конечно, нельзя исключать и появление других политических форматов с участием других маргинальных сил. Однако это будут искусственные форматы, созданные лишь с целью выполнения роли буфера. Они не будут решать серьезные задачи и не будут влиять на формирование дальнейшей политической палитры.     

Ресурс реформирования власти

Во властном поле нет конкретики, но нет и вакуума. Зато на первом плане – внутрикоалиционная позиционная борьба. В оппозиционном поле также все ожидания связаны с дальнейшими внутривластными процессами. И для политических сил, и для общества возможные перемены в стране обусловлены именно вероятностью внутреннего реформирования власти. Если эта система сохранится, то можно будет забыть о переменах в любой сфере. В этом случае страна вступит в период стагнации, что приведет либо к краху власти, либо к утверждению стремящегося к тоталитаризму авторитаризма. Избежать этого можно будет только в случае внутреннего содержательного изменения и определенного обновления власти, а также увеличения удельного веса политического меньшинства. Однако, судя по тем репродуктивным устремлениям, которые являются причиной внутривластных интриг, внутри власти пока нет  осознания этого.  

В плане соотношения самих сил и интересов обозначились два направления. Республиканская партия Армении, казалось, становится защитницей партийных и номенклатурных интересов, не только отождествляя их, но и превращая в основную движущую для себя силу. Партия “Процветающая Армения“ берет на себя функции обслуживания интересов бизнес-кругов, в частности, олигархии. Оба этих направления, во всяком случае чисто внешне, начинают вступать в противоречие, что обусловлено курсом президента на уменьшение влияния олигархии на политическую власть.  

Этим обусловлено заявление президента Сержа Саргсяна о разграничении бизнеса и политики. В этом внутреннем противостоянии преимущество пока на стороне президента и номенклатуры – в основном из-за неконсолидированности олигархии, что не дает последней возможность превратиться в централизованную политическую силу, в полюс.

Путем расчленения этой среды президенту удается взять под контроль не только все политические и экономические системы, но и своего основного соперника – “ПА“. Что касается партии “Оринац еркир“ (“ОЕ“), то у нее нет четкой ориентации, поскольку эта политическая сила не пользуется спросом со стороны ни одной, ни другой основной ветви. Политическая перспектива “ОЕ“  как минимум на ближайшие несколько лет состоит в том, чтобы оставаться под сенью РПА, что является единственным способом избежать маргинализации. Уповая на традиционный популизм, эта политическая сила,  пытается заручиться общественной поддержкой, однако подобные действия в качестве метода манипулирования общественным сознанием уже не актуальны.

Таким образом мы, судя по всему, будем иметь дело не с межпартийным соперничеством “ПА”-РПА, а с гораздо более широким столкновением интересов. Но поскольку и номенклатура, и олигархия действуют в основном в одной и той же ценностной плоскости, то это противостояние не сможет привести к серьезным качественным и содержательным изменениям.