Действует ли в армянской действительности это золотое правило криминалистики? Число героев публикуемых “Hetq” статей под общим названием “Искалеченные судьбы” увеличивается. Мы регулярно получаем от родственников осужденных сигналы о несправедливых судебных приговорах, о судебных ошибках, сами заключенные или их родные утверждают, что невиновны, но были осуждены и несут наказание. А все их усилия по повторному рассмотрению уголовных дел терпят неудачу, поскольку соответствующие государственные органы дают один и тот же ответ: “Есть вступивший в законную силу судебный приговор”. Иногда встречается также фраза: “Уголовное дело может быть пересмотрено на основе вновь открывшихся обстоятельств”.

Такой ответ из Генпрокуратуры “Hetq” получил недавно, когда мы обратились в эту госструктуру по делу находящегося 11 лет в тюрьме бывшего рядового, круглого сироты Цолака Погосяна. Напомним, что мы изучили в архивах судов и представили это уголовное дело, встретились с Цолаком в тюрьме “Нубарашен” и взяли у него интервью.

В адресованном в Генпрокуратуру письме мы отметили, что на протяжении всего предварительного следствия Цолак Погосян не имел переводчика, хотя не владеет письменным армянским. Указали также на нарушения, допущенные в ходе предварительного следствия и судебного процесса, на тот факт, что в основу судебного приговора легли постоянно менявшиеся и дополнявшиеся показания одного лица – другого обвиняемого Саята Аршакяна, который к тому же был заинтересован в подобном исходе дела, а также самопризнательные показания Цолака, полученные в результате применения физического насилия и давления и в отстутсвие адвоката. Однако из Генпрокуратуры “Hetq” получил следующий ответ: есть вступивший в законную силу приговор суда, вынесенный с соблюдением соответствующих судопроизводственных процедур.  

Не уничтожайте основания для повторного рассмотрения дел

Последние пять месяцев мы представляем читателям дела бывших солдат, обвиненных в совершении преступлений во время  службы в армии и осужденных в 18-21-летнем возрасте. Изучение около 15 уголовных дел однозначно выявило одинаковый почерк следственных и судебных органов. В частности в делах 15-18-летней давности (с которыми мы ознакомились в Центральном архиве судов) и даже в делах о смертной казни томов очень мало (в среднем по три тома), мало экспертиз (одна-две) и приложенных к протоколу осмотра местности фотографий (иногда их вообще нет, а вместо фото имеются плохо нарисованные схемы), мало вещественных доказательств (например, из кабинета следователя могла исчезнуть одежда убитого солдата, которая позволила бы пролить свет на случившееся). После судебного процесса вещественные доказательства в соответствии с законом уничтожаются, и тем самым ликвидируется ключевое основание для повторного рассмотрения дела. Очень часто за основу судебных приговоров берутся самопризнательные показания, полученные в результате применения насилия.

Вместо этого много показаний различных свидетелей, которыми в основном являются рядовые (представителей среднего и высшего офицерского состава нет). За основу судебных приговоров берутся именно такие показания. И хотя потом в суде свидетели заявляют, что вынуждены были написать такие показания вследствия избиения, однако следствие не проводит работу по этим случаям.

ЗПЧ сигнализирует

О неудовлетворительном уровне расследования смертных случаев, происходивших в армянской армии после установления перемирия, говорилось в ежегодных докладах всех трех омбудсменов РА. Их содержание почти не меняется. Меняются только цифры и конкретные случаи, однако проблема остается, так как не получает решения. Так, в последнем годовом докладе Защитника прав человека РА Карена Андреасяна читаем: “В отношении и предварительного следствия, и судебного процесса по таким делам имеется большое общественное недоверие. В 2013 году ЗПЧ изучил уголовное дело об  избиении в армии и применении других насильственных действий к умершему в дальнейшем военнослужащему Жоре Мкртчяну, в результате чего было констатировано, что следственный орган не осуществил необходимые меры для представления соответствующей уголовно-правовой оценки поведения должностных лиц, незаконным образом отправивших Мкртчяна на боевое дежурство. Осуществляющим производством органом не были безотлагательно применены меры для назначения необходимых экспертиз. В результате изучения было принято решение о нарушении прав человека… В 2013 году был зарегистрирован 241 случай неуставных отношений между военнослужащими, однако в течение года к дисциплинарной ответственности были  привлечены командиры всего 10 воинских частей”.  

Правозащитники тоже сигнализируют

Член гражданской инициативы “Армия в реальности” Лала Асликян и эксперт по случаям в армии, выступающий в качестве представителя правопреемников потерпевших Рубен Мартиросян, являющиеся авторами исследования “Анализ случаев нарушений, выявленных в ходе предварительного следствия и судебного процесса по делам военнослужащих, погибших в мирныхусловиях в ВС РА”, изучили 22 случая смерти солдат в армянской армии. Выяснилось, что ни по одному делу нет прецедента, чтобы суд сгладил имеющиеся в деле противоречия, никогда не ходатайствовал о проведении по ним дополнительного расследования.

Авторы исследования и “Hetq” в своих журналистских публикациях пришли к одним и тем же выводам в вопросе уничтожения и игнорирования вещественных доказательств. В исследовании читаем: “Орган предварительного следствия, как правило, уничтожает место происшествия, забирая оттуда и скрывая вещественные доказательства, которые непосредственно указывают на убийцу или по меньшей мере доказывают, что произошедшее было убийством. Чем меньше вещественных доказательств, чем легче следователю повести дело в желательном для себя направлении, обвинить в убийстве того или иного солдата, а в дальнейшем, в случае необходимости, обвинить другого солдата. Почти во всех случаях следователи не отправляют вещественные доказательства на экспертизу, результаты которой могут заметно противоречить их ложному расследованию. Очень часто такие вещи не признаются вещественными доказательствами. Орган предварительного следствия уничтожает те вещественные доказательства – одежду, кровь, пулю, патрон, которые могут помешать проведению ложного предварительного следствия… За последние десять лет не было ни одного случая, чтобы на орудии убийства были обнаружены отпечатки пальцев и чтобы этот факт лег в основу обвинения”. 

При сохранении вещественных доказательств можно добиться оправданий

Золотое правило криминалистики часто не действует даже в правовых государствах, где, однако, не исключают вероятность судебной ошибки, а потому создают инструменты, которые позволяют даже спустя годы вернуться к рассмотрению старых уголовных дел. Мировая пресса почти каждый день пишет об оправданных в США, Японии, Канаде осужденных, которые весь остаток жизни должны были провести в тюрьме. Однако благодаря сохранению вещественных доказательств были проведены тесты ДНК, которые и подтвердили невиновность осужденных. Армения не использует эти инструменты, и наша правовая система пока очень далека от признания собственных ошибок. Однако под вновь формирующимся общественным давлением система рано или поздно пойдет по пути исправления допущенных ею ошибок.