В селе Лернагог Армавирской области имеются два расположенных рядом здания бывшего техникума и общежития, где живут семь семей. В зданиях почти нет окон и дверей, многие помещения завалены мусором.  

В свое время некоторые жители Лернагога обратились в местную администрацию с просьбой временно выделить им комнаты в  общежитии, находившемя в подчинении администрации. В дальнейшем, однако, они не смогли переехать в другой дом. В то же время комнаты, в которых люди живут уже много лет, не считаются их собственностью. 

Заместитель старосты села Гор Галстян затруднился сказать, являются ли здания аварийными, поскольку экспертиза никогда не проводилась. С конца 1980-х годов в этих домах поселились семьи беженцы, которые потом уехали. В 1990-х годах из здания вынесли окна, двери и все, что можно было использовать.  

Семья из пяти человек Артура Сукиасяна занимает в здании пять комнат. Его жена Кнар Саркисян показывает нам только те комнаты, которые были благоустроены. Но вот отремонтировать санузел им не удается. Канализация здесь не работает, поскольку трубы в свое время украли – срезали и увезли.

Туалет находится недалеко от дома и предназначен для пользования всеми жильцами. Однако из-за его отдаленности многие предпочитают пользоваться в своих помещениях ведрами.

Пока Кнар показывала мне бытовые условия, на общей территории здания появилась соседка, которая начала возмущаться тем, что условия их проживания видят посторонние люди. 

“Не надо здесь фотографировать, все равно ничего не изменится”,- сказала она моей собеседнице.

“Фотографируют, чтобы показать, в каких условиях живут люди”,- ответила Кнар. Потом она повела меня в помещения, где отсутствовали стены. Кое-где они были закрыты фанерой и тряпками, чтобы не очень дуло.  

Одно из таких помещений служит Кнар погребом, другое – мастерской для мужа. По словам женщины, у мужа золотые руки, и если в селе кому-то надо что-то починить, то всегда обращаются к Артуру. Он работает рабочим в садах Эрнекяна. Их сын, 17-летний Самвел, оставил школу и устроился грузчиком на мукомольне в селе Баграмян.  

“Сейчас не жалуемся, денег хватает,- говорит Кнар. – В некоторых семьях получают 10 тысяч, 20 тысяч драмов. Им не хватает, а мне хватает. Самое главное – успеваю решать вопросы, связанные со школой”.   

У Кнар две дочки-школьницы. Она больше говорит даже не о социальном положении семьи, а об успехах дочерей, переживает, что сыну пришлось оставить школу.

Когда мы фотографировали комнаты, Кнар попросила, чтобы на снимке обязательно вышел портрет ее старшего сына, который три года назад умер. До его смерти Кнар держала скот, однако после смерти сына она продала всех животных.

“Самой серьезной проблемой является проблема вода. Она цвета ржавчины. Это тара была чистой, а теперь смотри, какого она цвета”,- сказала Кнар, показав заполненные мутной водой пластиковые бутылки. У ее сына от воды даже началась аллергия.  

Во дворе дома есть кран, откуда и берут эту воду жильцы. Мутную жидкость они используют для бытовых нужд, а питьевую воду покупают по 250 драмов за 40 литров. 

Когда мы с Кнар стояли возле крана, на балкон вновь вышла ее недовольная соседка. “Сколько людей приходило сюда, что-нибудь изменилось?” – сказала она.

Кнар попросила не обижаться на соседку, так как и она, и все остальные находятся здесь не от хорошей жизни.

“Может, найдется какой-нибудь благотворитель, который увидит, как здесь живут люди. Никто не рискнет придти сюда жить, здесь жить невозможно. Но главное, есть крыша над головой, дети под дождем не мокнут. У кого-то и этого нет. Есть страны, где люди живут под открытым небом, там эпидемии. Нам, правда, трудно, но у нас, слава Богу, есть крыша над головой”,- сказала в заключении Кнар.