Интервью с бывшим политзаключенным Шантом Арутюняном

Вчера Шант Арутюнян начал на площади Свободы в Ереване сидячий пикет под лозунгом “Я начинаю революцию”.

Какие требования Вы положили в основу революции – смену власти?

Я пришел сюда, чтобы осуществить революцию ценностей, в которую входит также свержение власти.

Народ, пожалуй, устал, у него уже нет сил...

А что я могу сделать. Правда, в одиночку мне это не осилить, но тот, кто не считает  себя уставшим или говорит: брат, пусть даже я устал, но мое человеческое достоинство унизили, поэтому я вышел на улицу... Я тоже устал. Вы думаете, я не устал? Эту борьбу я веду всю свою жизнь. Но что из того, что я устал, значит я должен мириться с потерей своих ценностей, с унижением? Я не могу с этим смириться. 

С какой точки начинается потеря ценностей?

В армянском народе ценности могут быть утрачены уже тысячу лет, но в нашем народе рождались, скажем, Давид, Бек, Мхитар Спарапет, Нжде или Исраэл Ори, то есть люди, являвшиеся носителями ценностей. А эта часть армянского народа, которая была носителем ценностей, добиваясь по большому счету краткосрочных успехов, в разных веках терпела поражение. Эта часть проигрывала антиценностной системе большинства. Я не Юлий Цезарь и не Наполеон. Я не могу сказать, что Давид Бек потерпел поражение, Нжде потерпел поражение, Исраэл Ори потерпел поражение, а Шант не может потерпеть поражение, а если потерпит, то никакой трагедии в этом не будет... Я просто веду борьбу, я верю в справедливость своей борьбы. А будет победа или нет, это второстепенный вопрос.

Как Вам кажется, с 2008 года по сей день была вероятность революции?  

Знаете, я не занимаюсь анализом, у меня свое мнение.

Но был такой момент? Был назревший момент?

Думаю, если бы 1 марта Левон Тер-Петросян не отправил народ по домам, революция тогда победила бы. Но было бы это революцией ценностей или всего лишь сменой власти, я не могу сказать. Но в том, что власть была бы свергнута, если бы Левон вышел из дома и не отправил людей по домам, я не сомневаюсь.

Но ведь говорили, что есть вопрос безопасности Карабаха...

Этим всегда можно оправдать любую трусость, объяснить любую подлость, любой шаг. Меня это не интересует. Ему лучше знать почему он это сделал.

От чего Вы устали?

Мне 48 лет, из них 30 с лишним я в разное время вел борьбу за эти ценности. В детстве я, конечно, мало осознавал эти ценности, но с возрастом начал понимать все больше и больше. А за что ведут борьбу народы, живущие в других государствах? Почему они совершают революции? Чтобы жить нормально. Если человек хочет жить честно, пусть живет честно. Если он хочет быть мерзавцем, пусть его судят, но пусть он пользуется своими правами. Если хочет совершить преступление, пусть предстанет перед судом. А здесь судят того, кто не совершал преступление, а преступника не судят. Вы читали книгу “Джельсомино в стране лжецов”? Там речь шла о стране, где “да” означало “нет”, “нет” – “да”, красивое было некрасивым... Сейчас такой страной лжецов является наша страна. Но я воспитан так, что в такой стране я задыхаюсь. Я знаю и теоретически уверен, что в нашей стране есть достаточно число людей, которые тоже задыхаются от этой лжи, от этого обмана, и я не хочу умереть просто так.

По сути, мы устали, потому люди ведут борьбу за то, чтобы жить в нормальной стране, как живут все. Я тоже хочу так жить, но не получилось. В 88-ом мы думали, что очень скоро Карабах отдадут, будет независимость, мы начнем жить своей жизнью. Но мы увидели, что после обретения независимости Карабахом народ потерял еще больше.