"Посади здорового человека в УИУ, он оттуда точно выйдет больным"

Интервью с бывшим политзаключенным, гражданином Франции Саркисом Ацпаняном, кто в 2008-2011 гг. находился в заключении в уголовно-исполнительных учреждениях "Ереван-Кентрон", "Больница для осужденных", "Вардашен".

- Будучи в УИУ, Вы постоянно били тревогу по поводу нарушения прав осужденных. Что Вы имели в виду?

Начало

- Существует комиссия по досрочно-условному освобождению. Каждый месяц с 25-го по 31-е в комиссию представляются имена осужденных, которые отбывают наказание спокойно, без штрафов. Каждый месяц в личную карту каждого заключенного записывается оценка его поведения – хорошо, очень хорошо... В комиссии сидят 7-8 представителей административной комиссии УИУ. Тебя представляют, хвалят, мол, данный осужденный уже не нуждается в отбывании оставшего срока наказания в тюрьме.

Ты выходишь из кабинета, где сидит комиссия, а через полчаса узнаешь, что тебе отказали. Кто отказал? Мы, говорят. Но вы же только что меня хвалили, почему отказали? Никаких причин не приводят.

Там был парень, который постепенно терял зрение. Ему оставалось отсидеть несколько месяцев, но его не освобождали. Тогда он обратился в суд, и суд обязал администрацию УИУ "Вардашен" учесть его положительные характеристики и освободить. Через три дня этого парня освободили. Это была радость для всех.

Когда состоялась "эпохальная" встреча с Грайром Товмасяном (министр юстиции РА. – ред.), он сказал: я гарантирую, что вы будете пользоваться всеми законами. На следующий день прислал к нам своего заместителя, который предложил нам собраться, изложить на бумаге все имеющиеся проблемы, пообещав, что они будут решены в течение месяца.

Мы собрались вчетвером, вместе с Николаем Арустамяном (так звали заместителя), я раскритиковал обоих заместителей начальника УИУ. Мы надеялись, что проблемы будут решены, что наш голос будет услышан. Но что на самом деле произошло? Начали мстить, записывать на ребят штрафы. Стали приходить депутаты, наблюдатели, правозащитники, поднялся серьезный ажиотаж. Мы стали для них как бельмо на глазу. Вот они и подумали: они первыми подняли бунт, давай мы их сломаем, чтобы остальные тихо сидели на своих местах. Но в других УИУ люди, услышав, что в "Варадашене" началось движение, тоже стали выдвигать вопросы.

В конце марта-начале апреля людей из полусвободного и закрытого режимов начали переводить в свободный режим.

По закону каждый месяц составляется список лиц, которые должны быть представлены к досрочно-условному освобождению. Однако замначальника управления по уголовно-исполнительным учреждениям звонит начальникам всем УИУ и говорит: против таких-то трех человек поставьте плюсы. А плюсы означают, что эти люди должны быть освобождены за определенное денежное вознаграждение. Человек добивается полагающегося ему освобождения за деньги.

Сегодня в Армении каждый осужденный живет за счет своей семьи, но не за счет государства. Посади здорового человека в УИУ, он точно выйдет оттуда больным. Тюремную пищу есть невозможно, вода плохая и так далее. Проблема содержит коррупционные риски. Человек говорит: это мои клиенты, я зарабатываю деньги за их счет – за счет их родителей, родственников, адвокатов. А если начнут действовать законы, то все заключенные выйдут из тюрьмы, никого не останется, и не будет выделяемых из бюджета миллионов. Потому и стараются увеличить число осужденных.

- Заявления осужденных доходят до адресатов?

- Сейчас – да, раньше – нет. Я поинтересовался у Грайра Товмасяна, почему не получены ответы на 4 моих заявления. Он говорит: я от тебя получил только одно заявление. Тут начальник засуетился, и через полчаса все три заявления, которые оставались у них, передали министру. Он увидел, что происходит. После этого система немного заработала.

- А звонить можно?

- Звонить всегда было проблемой. Есть составленный график. В назначенный тебе день идешь звонить, а тебе говорят: таксофон не работает. Но все прекрасно работает, просто не разрешают. Здесь действует другая мафия. Они говорят: если хочешь пользоваться средствами связи, нужно решить кое-какие вопросы. И многие осужденные вынужденно платят большие деньги, чтобы звонить. Я поднял вопрос предоставления осужденным сотовых телефонов. По закону это не запрещено, ведь "КГБ" все равно прослушивает все разговоры.

- Правозащитникам тоже чинят препятствия, как и журналистам?

- Да. Для встречи со мной обращались многие правозащитные организации, однако разрешение дает начальник. Они не могут запретить только наблюдательской группе. А наблюдателям рассказываешь о своих проблемах и тревогах, они говорят, что напишут об этом в отчете на имя министра. То есть получается замкнутый круг.

Но в том, что эта ситуация сохраняется по сей день, на 90 процентов виноват Грайр Товмасян. Человек, который сам не справедлив, не может быть министром юстиции. Будь в нем хоть капля справедливости, проблемы осужденных можно было бы решить за полчаса. И сегодня в Армении вместо 5200 осужденных было бы 200. Там очень мало людей, которые действительно являются преступниками.