HY RU EN
Asset 3

Загрузка

Нет материалов Нет больше страниц

Не найдено ни одного докуметна по Вашему запросу

Ваге Саруханян

Жизнь в годы войны: из карабахских подвалов – в Бюракан

По пути в Карабах фотограф Акоп периодически заводит беседу об Ирине Григорян. Говорит, что в годы войны Ира очень много детей привезла из Арцаха в дома отдыха Амберда и Бюракана – подальше от передовой, от выстрелов и человеческих трагедий. И только потом я узнал, что Акоп был одним из “соратников” Иры.

С Ириной Григорян мы встретились в степанакертском детском саду номер 3, директором которого она является уже 5 лет. Эта среднего возраста, деловая на вид женщина сразу изменилась, как только мы начали вспоминать события 1980-90-х годов.

Смех, песни и танцы в подвалах обстреливавшегося города

Когда началось Арцахское движение, Ирина Григорян была завучем в школе номер 10 Степанакерта. Она говорит, что на фоне митингов ученики видели свой вклад в это движение в том, чтобы забрасывать камнями машины азербайджанцев, которые проезжали по дороге Степанакерт-Шуши, проходившей недалеко от школы. И поскольку детей часто доставляли в комендатуру, завуч вынуждена была проводить там много времени, ведя переговоры с российскими офицерами. Она также вспоминает о том, что часть азербайджанцев была не против самоопределения Нагорного Карабаха: “Некоторые азербайджанцы приспосабливались к этой ситуации, говорили: ничего страшного, нашей столицей будет не Баку, а Ереван, колбасу будем там покупать”.

“Проводились митинги, люди собирали подписи. А когда пришло сообщение о Сумгаите, народ еще больше возмутился. После того, как поднялась волна протеста, из Азербайджана приехали высокопоставленные чиновники, которые пытались нас убедить. Пришли они и в нашу школу, говорили, что создадут лабораторию и так далее. Но мы уже были настроены очень твердо и их предложения не принимали”,- рассказывает Ирина.

В годы войны ее семья жила по соседству с драматическим театром. “Первый “алазан” попал в наше здание. Насколько помню, жертв не было, но четырехкомнатная квартира наших соседей была разрушена”,- вспоминает наша собеседница. О днях, проведенных в подавалах-убежищах она вспоминает с ностальгией: “В подавалах царила солидарность, мы всячески помогали друг другу, делились последними консервами, последним куском хлеба. Наши дети, понимая, что должны жить в подавалах, организовывали для нас концерты. Чтобы освещать помещение, мы разводили огонь, вокруг которого пели, танцевали, читали стихи…” 

По словам Ирины, когда азербайджанцы обстреливали из Шуши Степанакерт ракетами системы “Град”, люди уже знали, сколько длится перезаряжение. И в это время мальчишки выходили во двор поиграть в футбол, а если в подавалах не хватало дров, то шли их собирать. “Мы организовывали шумные вечеринки, радуясь тому, что таким образом выводим из себя стресс”.

Голос Ирины постепенно начал дрожать, а глаза наполнились слезами. Время от времени она делала паузу. “Мои братья- близнецы  участвовали в войне. Каждое утро, идя в госпиталь, я читала списки, чтобы узнать, числятся ли они среди раненых или погибших, и только потом шла домой, к автовокзалу, проведать родителей”.   

Во время обстрелов Степанакерта дочери Ирины было 12 лет, сыну – 9. “Дочка как-то сказала мне: мам, разреши подняться домой и по-человечески сходить в туалет. Но я боялась. В конце концов мы, три подруги, решили взять детей и подняться наверх. Дочка умылась, повеселела и сказала: мам, давай здесь нормально позавтракаем. Я была так спокойна, не представляла, что может что-то случиться. Приготовила яичницу, и как только мы сели завтракать, начался обстрел. Сын убежал. Я хотела обнять дочь, чтобы закрыть ее собой, но она оттолкнула меня и впервые в жизни стала молиться. В советское время мы были воспитаны иначе, никогда не молились. Не знаю, откуда к ней пришло убеждение, что молитва ее спасет. Когда обстрел закончился, я спустилась вниз, чтобы найти сына. Какая-то беременная девушка потеряла сознание, и я забыла о своих детях. Потом еще кому-то стало плохо. О том, что у меня есть дети, я вспомнила лишь через час”,- рассказывает, вытирая слезы, моя собеседница.

Первая встреча с доктором Арутюняном

В 1990-ом году Ирина Григорян привезла карабахских детей в Амберд. Поездку организовал молодой парень по имени Славик. “В тот день, когда мы выехали в Амберд, Славика убили в Ехегнадзоре. Мы успели лишь на похороны. Приехали в этот санаторий, остались там 10 дней, после чего нам сказали, что нам надо ехать домой. Денег у нас не было, и я не знала, что делать. Один из наших детей спустился в детский санаторий “Арагац”, а вернувшись, сказал, что там есть врач, который попросил их руководителя придти к нему. Я была маленькой, худенькой. Он удивился: это и есть ваш руководитель? Тут вышла очень красивая женщина – его жена Роза Петровна. Она сказала мне: собирай детей и привози сюда. И мы с детьми приехали к ним. Как они за нами смотрели! В тот год в санатории были только сироты из Ленинакана и мы – 12 детей, я и муж. Остались там около месяца. Потом врач отправил нас на вертолете домой, да еще послал с нами подарки. Я сказала ему: доктор, зачем вы все это делаете? Он ответил: Ира джан, ты еще не знаешь, в Карабахе будет война”.   

Врачом был житель Уджана Арутюн Арутюнян. Рассказывая о нем, Ира и Акоп волнуются, улыбаются. В 1992-ом, в самый тяжелый период войны, в Степанакерте многие покинули подвалы. Кто-то уехал в деревню к родственникам, кто-то – в Армени ю, в частности в Ереван. “Лачин был еще закрыт,- вспоминает Ирина Григорян. – Роза Петровна позвонила мне и сообщила, что если я собираюсь привезти детей из Карабаха, то доктор откроет санаторий”.    

Приключения в аэропорту Ходжалу

С октября 1990 г. аэропорт в Ходжалу находился под контролем азербайджанского ОМОНа. И хотя воздушная связь с Арменией еще сохранялась, азербайджанцы постоянно создавали трудности, набрасывались на армянских пассажиров, избивали их, издевались. Тем не менее, единственным путем для вывоза детей в Армению оставался Ходжалу: “Я пошла к представителям власти и спросила,  можно ли заказать самолет, чтобы он приехал за нами из Еревана. Карен Бабурян (председатель парламента НКР в 1993-1996 гг. – Авт.) связался с комитетом “Карабах” и договорился о том, чтобы прислали три самолета. Набралось 72 ребенка и 5-6 взрослых. Я пошла в комендатуру, чтобы договориться о сопровождении. С 11 утра до 2 часов дня мы ждали в аэропорту. Азербайджанец заявил, что связи нет и что самолета не будет. Но я чувствовала, что они нас обманывают. Я стала просить разрешить мне позвонить. И тут мне говоря: никуда не уходи, самолеты сейчас прилетят. Был такой Гаджиев (Алиф Гаджиев занимал посты начальника милиции и военного коменданта аэропорта Ходжалу. Был убит 26 февраля 1992 г. при освобождении Ходжалу армянскими силами. Посмертно получил звание героя Азербайжана. – Авт.). Он совсем иначе разговаривал с нами. Я ему сказала: стыдно, мы столько лет были соседями, вместо того, чтобы предложить нам воду или чай… Он от стыда включил самовар. Но наши дети не могли там пить воду, хотя с утра сидели в автобусе. Наконец, самолет прилетел. Я в первую очередь отправила крупных девочек и ребят, так как их задерживали. Со мной осталось, наверное, 47 детей и одна женщина. Я подумала, что лучше посадить всех сразу, даже если несколько человек будут лететь стоя. Говорю Гаджиеву: один самолет дарю тебе, продай билеты. А в то время один билет они продавали за 300 рублей. Пусть, говорю, дети полетят вторым рейсом. Он мне сказал: ты должна с летчиком договориться. Когда самолет приземлился и люди вышли, я страшно бледная стояла в центре аэропорта. Рядом находился Гаджиев. Летчик подошел к нам, увидел, в каком я состоянии, и спросил: что случилось. “У меня,- говорю,- 47 детей, повезешь?” А он: давай, быстро сажай…”  

Бюракан: проблема хлеба

Ира рассказывает, что они почти год остались в детском санатории “Арагац” в Бюракане, который был рассчитан на 150 человек. Врач со своим отрядом периодически ездил в Карабах воевать, а потом на какое-то время возвращался обратно. “Как-то ночью перед нашими воротами раздался автомобильный сигнал. Мы открыли ворота, а там стояли два “Икаруса” с детьми. “Ира, Славик (муж Ирины Григорян. – Авт.), разместите детей. Если в нашем санатории не хватит места, займите соседний санаторий. Доктор”. Вспомнив об этом, мы все прыснули. Ирина вспоминает, что большинство только приехавших детей было из Мартакертского района, большую часть которого летом 1992 г. захватили азербайджанцы. “Они были без одежды, грязные, вшивые. Детей собрали из подвалов и отправили сюда,- вспоминает Ира. – Я устроила их в столовой. Было 4 или 5 часов ночи. Когда мы принесли хлеб и масло, некоторые дети упали в обморок. После этого мы долгое время находили у них под подушками растаявший шоколад или остатки хлеба. Я говорила им: не прячьте, дети, мы вам еще дадим. А они отвечали: у нас там друзья, братья, они голодные, мы прячем для них”. 

В какой-то момент я посмотрел на Акопа – он вытирал глаза. От волнения Ира снова замолчала, а потом продолжила: “Наступил момент, когда есть стало нечего. Доктора здесь не было, склад опустел. Ребята стали ездить в Аштарак за хлебом. Но вскоре я не выдержала и потребовала:  привозите муку, будем сами печь хлеб. Нашли ванну, в которой стали месить тесто. Потом мука закончилась. Как-то приехали англичане и захотели увидеть наш склад. Когда они увидели, что склад пуст, очень разволновались: вам нечего есть? что вам нужно? Я сказала: нужна мука. Ребята стали ездить в Аштарак, покупали за тройную цену муку. Еще 6 мешков привезли англичане. Это был праздник. В то время было трудно, но я каждый раз спрашиваю себя: как я рискнула содержать 600 детей? И ничего серьезного с ними не произошло”. 

Зимой 1992-93 года в санатории оставалось мало детей. После летнего отступления на Мартакертском фронте армянские силы уже осенью пришли в себя и остановили продвижение противника. По словам Иры, многие родители увезли своих детей. На пороге зимы в Бюракане остались 120-130 детей. “Доктор сказал, что должен перевезти нас в Уджан, так как мы умрем от голода, машины не смогут сюда подниматься. Он поехал в Уджан, отправил по домам детей из детского сада, а нас повез туда,- вспоминает Ирина. – Уджанцы очень хорошо к нам относились, люди там очень хорошие. На Новый год они привезли нам в коробках еду, говорили: для карабахских детей”. 

Потом она вспомнила, как в Уджан приехал молодой француз фотографировать детей. Они по очереди пекли на печке лепешки. В тот день дежурной была Ира. Француз всю ночь наблюдал за тем, как пекут хлеб, потом вытащил из кармана 100 долларов и дал Ирине. Она не знала, что делать с этими деньгами, но потом у нее возникла идея: “Мы договорились с уджанской школой, чтобы дети ходили на уроки, но у них не было обуви. И на эти 100 тдолларов я купила 40 пар обуви”.

В 1993 г. Ира вместе с детьми вернулась в Арцах. Вот что она рассказывает о последнем дне в Уджане: “Дети скучали, хотели вернуться домой. Я сообщила об этом доктору, и он сказал: организуй все сама, я не могу, если что-то случиться с детьми… Я нашла машину. Узнав об этом, доктор разволновался и сказал, что предоставит нам еще и “КамАЗ”. Я составила список детей, все оставшиеся на складе продукты мы погрузили на “КамАЗ” и отправили домой”. Акоп добавил, что в Арцах особенно рвались 12-14-летние мальчики, и ему с трудом удавалось их удерживать. После возвращения в Карабах Ира, как и многие, пошла служить.  

“90 процентов моих 9-10-классников мы похоронили”

“Прошло столько лет. Вы поддерживаете ли связь с детьми?” – спрашиваю Иру. “Со степанакертскими детьми – да, а с мартакертскими – нет, многие из них уехали”,- ответила моя собеседница. “Что вы думаете о войне?” – вновь спрашиваю ее.  “Прежде всего я не считаю, что мы победили в войне. Мы показали миру, что можем объединиться, что нас много, что мы сильны. Мы показали, что армяне могут добиваться своей цели…”  

Потом ее голос задрожал: “90 процентов моих 9-10-классников мы похоронили. Когда я приехала из Бюракана, то в первую очередь отправилась на кладбище. К тому времени на некоторых могилах уже стояли надгробия. На каждом шагумне в глаза смотрели мои ученики… Некоторые из них приезжали ко мне в Бюракан. Но даже они лежали в земле… Война заставила наших мальчиков повзрослеть, оценить собственные силы и возможности. Однако удалось ли нам до конца добиться своих целей и мечтаний? В какой-то момент мы отошли от этого пути”. “В какой момент начался отход?” – спрашиваю Иру. “Когда начали играть в представителей Карабаха и Армении, когда начали стремиться иметь как можно больше. Когда начали не ценить то, что получили в результате войны. Всего не перечислишь…”  

“Мы должны стать экономически сильнее и тверже стоять на этой земле”

Спрашиваю Ирину, можно ли было избежать войны. “Если бы избежали, то остались бы в составе Азербайжана.70 лет карабахцы жили под гнетом советской системы и Азербайджана. Мы верили всему, были законопослушными и вдруг проснулись и усыпить нас уже было невозможно”,- ответила она.

Ирина Григорян убеждена, что конфликт имеет разрешение: “Мир меняется. Если мы сумеем какое-то время сохранять статус-кво, то я убеждена, что очень многое изменится. Меня не волнует, что мы не признаны, потому что находимся в гораздо лучшем положении, чем некоторые непризнанные. Мы знаем, что являемся предметом манипуляций для сверхдержав,  однако та система, которая сегодня существует в мире, исчерпала себя. Она меняется на глазах. Эти изменения могут и помочь, и навредить разрешению конфликту. Однако его нельзя будет решить вооруженным путем, с обеих сторон будут многочисленные жертвы. Необходимо вести переговоры, а это продолжительный процесс. Мы должны стать экономически сильнее, должны тверже стоять на этой земле”.  

В 10-ой школе Ирина Григорян предподавала также русский язык и литературу. Спрашиваю свою собеседницу, представляет ли она себя вне преподавательской деятельности. Ирина рассказывает, что в 1999-ом создала частную русскую школу, которая вскоре закрылась из-за финансовых проблем. Полтора года она оставалась без работы. “Каждое утро я просыпалась и говорила: здравствуйте, садитесь. И начинала плакать…” Мы снова рассмеялись…

На первом снимке: в центре врач Арутюн Арутюнян

Фото Акопа Погосяна

Написать комментарий

Комментарии, написанные на латыни, не будут опубликованы редакцией.
Нашли ошибку? Выделите ее и нажмите Ctrl+Enter