Возвращаясь с позиций, я думал о том, как хорошо, что солдаты далеки от ереванских политических интриг, не слышат высказывания этих людей, не видят их лица. Как хорошо, что эти две реальности ничего общего между собой не имеют, что они далеки друг от друга, не чувствуют друг друга. Сегодня солдаты предложили выпить с ними кофе, и я согласился. Они помнят те горячие дни во всех подробностях. В их памяти отпечаталась каждая секунда, каждая деталь: кто сколько стрелял, что случилось после выстрела каждого из них, кто кинул свою обойму товарищу, кто первым бросил гранату… 

Самвел вспомнил о полученном накануне письме. Сказал, что письмо пришло от первоклассника, что буквы написаны “кривовато”. “Письмо я возьму с собой. А пока оставил его в “Урале”, чтобы не испортилось”,- сказал он.  

В конце дня мне удалось взять интервью у начальника артиллерии Армии обороны НКР, кавалера ордена “Боевой крест” 1-ой степени Геннадия Багдасаряна. Артиллерия наводит ужас на азербайджанцев.

***

Слово “война” пугает. Чужая война, возможно, не так страшна, как собственная. О чужой войне слышишь, читаешь, видишь какие-то кадры, но степень ее трагичности ты не ощущаешь так, как ощущаешь трагичность собственной войны. Война не только отнимает жизни, но и калечит многочисленные судьбы. От детей безвозвратно уходит детство, отнимая у них самых дорогих людей. Дети и женщины – именно им в основном приходится нести на своих плечах бремя этой трагедии.  

***

Люди устают от войны, устают на поле битвы, устают и в тылу. Война подтачивает человека изнутри, основательно деформируя каждую его клетку. В этот момент ты почти ничего не чувствуешь, потому что такую команду дает телу твой мозг. Все начинается потом, когда ты становишься заложником войны. И спасения не бывает, потому что война уже внутри тебя, а не впустить ее вовнутрь ты не можешь. Не ищите правду о войне. Писать правду о войне невозможно. Эта правда сожрет тебя.