Та віщуни знакують долю –

ще розчахнеться суходіл,

і хоч у прірву, хоч на волю –

об обрій кулаки оббий.

Ти ще побачиш Україну

в тяжкій короні багряній.

В.Стус           

Поэзия национального героя Украины, идейного борца за независимость, советского политического узника Василя Стуса армянскому читателю представляется в первые (за исключением нескольких стихотворений, переведенных Р. Папаяном).

Если б не опутывавшие Украину политические цепи, Стус целиком посвятил  бы себя поэзии. Природа несомненно предопределила Стуса к классу поэтов. Однако жизнь диктует свои правила, и свой крест, сложенный из противопоставления жизни и природы, Стус донес до конца своей жизни – до принужденной ему кончины…

В советские годы произведения Стуса не только не публиковались, но и преследовались, и именно поэтому они переписывались от руки и распространялись тайно.  

Стус в основном творил в заключении и в основном тайно: тот, кто отвергал советские порядки, не имел права писать стихи. Стус «согрешил» перед привилегировавшей ему существование преступника государственной системой и поскольку в те времена и бога не было («И бога больше нет на этой земле,/Избавил нас ныне Господь от себя» В. Стус), то он не мог даже покаяться, ему оставалось лишь страдать. И страданию этому суждено было быть не благородным и возвеличивающим, а унижающим, начисто лишенным интеллектуального проявления.

Но даже в этих условиях поэзия Стуса состоялась. Из его стихов и переводов (из Гете, Лорки, Киплинга, Рильке) до нас дошло всего 500. Неисправимому «узнику совести», доживавшему в «лагере смерти» послендний период своей жизни, запрещалось в письмах к родным помещать стихи. По моей просьбе В. Овсиенко в Мордовском лагере № 19 переписал пятьдесят из стихотворений Стуса, и мне удалось их вывезти. Оригинал рукописи до сих пор хранится у меня, а копию я переправил Евгению Сверстюку.  Волею той же судьбы вместе со Стусем и со мной оказавшийся в то же время и в том же лагере еврейский писатель Михаил Хейфец заучил наизусть около шестидесяти стихов Стуса и тем спас их от небытия. Во время одного из обысков Хейфец сказал, что стихов Стуса у него им найти не удастся, ибо они у него в голове, так что единственный способ изъять их – это обезглавить его.  

В 1985 году,  после долгих мучительных лет, проведенных в лагерях и ссылках- Стус скончался в тюремном карцере. Все написанное им в тюрьме, не было передано родным, и неизвестно, сохранились ли эти записи. В том числе и около сотни написанных в последний период стихов и столько же переводов под общим названием «Птица души».  Правящий строй всячески старался распорядиться судьбой поэзии Стуса, однако истинными владельцами этой поэзии стали патриотизм и свободолюбие Стуса – главные ипостаси его идейного и духовного облика. Патриотизм и поэтика Стуса обусловлены друг с другом, и сегодня  вополняют то, что не успел сделать проживший всего 47 лет поэт. По некому странному совпадению именно в этом возрасте ушли из жизни великий украинский кобзарь Тарас Шевченко,  Паруйр Севак и Минас Аветисян. Наверное, именно о таких, как и он сам, заметил Севак: «Тяжко живут, а умирают легко…»

Для того, чтобы представить, что значит жить в заключении  с высоким гражданским сознанием и /аристократическим обликом/ благородством души, надо было увидеть Стуса в этих условиях.  В истории ГУЛАГа он положил начало идее ассоциированного членства и объединенной борьбы: объявив себя  симпатик членом нелегальной армянской организации  - Национальной  Объединенной  партии. Этот свой воистину рыцарский шаг Стус сделал в момент, когда НOП как никогда нуждалась в поддержке… Примеру Стуса последовали многие политические деятели-диссиденты – украинцы, русские, евреи, латыши, литовцы, эстонцы…

Считаю историко-культурной необходимостью и долгом своей души, чтобы поэзия Стуса, переведенная на многие языки, стала и достоянием  армянского читателя.

Меня, как близкого друга и единомышленника Стуса часто мучает вопрос: какой была бы привлеченность Стуса в эти роковые для Украины  времена? Я не знал Стуса на свободе, но знаю, что свобода была его духом   и именно она питала его мысль и поступки.  И когда место друга чувствую досаду  из за кровополития на его родине, вспоминаю его светлые строки и хочу, чтобы были пророческими, как был  пророком и их автор:

І радісним буремним громом

спадають з неба блискавиці,

Тарасові провісні птиці –

слова шугають над Дніпром.

История человечества – это история подтверждения истин. Это ритуал, требующий жертв. Такой жертвой была и жизнь Василя Стуса. Она доказала, что свобода - одна из предпосылок жизни, зачастую стоит дороже, чем даже сама жизнь.

В основе существующих на земле всех видов насилия лежит стремление ограничить свободу, и все подвиги направлены именно на достижение свободы.

И своим неудержимым стремлением к свободе  избранные спасают человечество от самоуничтожения.

Мне бы очень не хотелось, чтобы кто-либо пришел к мысли, что все те, кто восставал против советского господства, были людьми, отреченные от жизни. Как раз наоборот – их любовь к жизни и ожидания от нее были больше дозволенного эпохой. Свидетельством тому их свободолюбие – благороднейшее проявление самого бытия, подтверждением тому поэзия Стуса, что  есть  знание  жизни и стремление к жизни.

Хочу выразить искреннюю признательность соотечественникам Стуса. Будучи его единомышленникам и  почитателями, они внесли  весомый вклад в осуществление этого замысла. Это Евгений Сверстюк, Михайлина Коцюбинская, Василь Овсеенко, который сделал подстрочные переводы, около  90 стихов Стуса с украинского  на русский. Это и профессор Киевского национального университета Анатолий Ткаченко, а также сделавшие под его руководством подстрочные переводы студенты, которых хочу назвать поименно – Виктория Афанасьева, Наталья Граб, Оксана Гульчак, Людмила Дядченко, Марина Ковинько, Надя Коробчук, Анна Остапчук, Ольга Паращук и Катерина Рипянская.

Выражаю свою благодарность и переводчице Еразик Григорян. Неудачные попытки сотрудничества с двумя другими переводчиками стали причиной того, что сборник стихов Стуса на армянском вышел в свет позже запланированного. Однако, думаю, поэзия Стуса все же нашла своего переводчика. Прекрасно зная эпоху Стуса, будучи эстет душой и пером, она представляет читателю прекрасное сочетание поэзии Стуса и армянского языка.

РАЗМИК МАРКОСЯН