Каждый раз с особым волнением смотрит прославленный фильм "Тегеран-43" житель Степанакерта Сергей Хачикян. Не только из-за впечатляющей игры актеров, операторских ракурсов и прекрасной музыки Шарля Азнавура. Фильм напоминает Сергею о его отце – Сурене. В свое время Хачикян-старший, участник Великой Отечественной войны, в составе охранного подразделения обеспечивал безопасность проведения знаменитой встречи Рузвельта, Сталина и Черчилля в Тегеране в 1943 году. Некоторое время, можно сказать, трудился вместе с легендарным “Амиром” – разведчиком Геворгом Варданяном.

Полвека спустя после той встречи уже сам Сергей непосредственно столкнулся с вопросами безопасности. Правда, не всего мира, а своей малой родины. Но от этого данные проблемы не стали менее актуальными. Когда над Карабахом нависла угроза агрессии, Хачикян-младший взял оружие и отправился на фронт. Война, увенчавшаяся победой, вместе с тем привнесла в его жизнь дополнительные проблемы, многие из которых не разрешены до сих пор. Однако иначе он свою жизнь все равно не представляет.

- Сергей, прошу, так сказать, представиться – где жили, учились, работали?

- Родился я в селе Шахсеван Ждановского района тогдашней Азербайджанской ССР. В 1966 году, по причине дискриминационной политики азербайджанских властей, наша семья переехала в Степанакерт. Здесь я окончил среднюю школу. После школы работал поваром в различных заведениях. В 1975 году был призван в армию, служил в Узбекистане, Таджикистане. Демобилизовавшись, и вернулся на родину. Несколько лет работал наладчиком на Степанакертском конденсаторном заводе. Когда в 1988 году вспыхнуло и начало шириться Арцахское национально-освободительное движение, я стал его активным участником. За что дважды был задержан, подвергался избиениям со стороны военнослужащих подразделений Советской армии, которые тогда здесь, так сказать, “поддерживали правопорядок”.

А с началом карабахской войны я не замедлил взять в руки оружие и стать на защиту своей родины.

- Если не секрет, где вам довелось воевать? Кем?

- Вначале воевал пулеметчиком в Гадрутском районе, под командованием Манвела Григоряна. Что бы о нем сегодня ни говорили, могу отметить: он был хоть и жестким, но справедливым командиром. Помнится жестокий бой у села Дудукчу, когда в результате интенсивной перестрелки нам удалось подавить несколько огневых точек противника.

В качестве автоматчика я участвовал в боях в пригороде Степанакерта – Кркжане (на 26-м посту). В этих боях получил легкое ранение. После освобождения села Лисагор Шушинского района летом 1992 года мне и моему боевому товарищу Вардевану объявил благодарность сам командующий силами самообороны НКР Аркадий Тер-Тадевосян – прославленный “Командос”. Затем, с учетом того, что хорошо знал язык противника, я был  переведен в систему государственной службы безопасности НКР – в спецподразделение, которое использовалось в диверсионно-разведывательных целях.

Осенью 1992-го в составе небольшого отряда под командованием Каро Кайкеджяна (позывной – «Белый Медведь») я был заброшен в тыл противника, вблизи села Еникенд. В ходе спецоперации нам удалось уничтожить несколько десятков солдат противника. Каро Кайкеджян пал смертью храбрых 26 июля 1993 года. (Впоследствии, когда у меня родился сын, я назвал его Каро: в честь нашего командира. Сейчас ему уже 17-й год). В составе того же отряда воевал в Арачадзоре, Чилоте, Арутюнагомере и других селах Мартакертского района НКР. Участвовал также в боях по освобождению Лачинского коридора и в подавлении огневых точек противника на прилегающих территориях. Словом, старался, как мог, приблизить нашу победу.

Между прочим, против нас, помимо собственно азербайджанцев, воевали арабы, турки-месхетинцы, вообще наемники различных национальностей, включая снайперш из Прибалтики. Это неоспоримый факт.

- А сейчас чем занимаетесь?

- К сожалению, многим ветеранам войны не удалось полноценно адаптироваться, найти работу в послевоенный период, который оказался  не менее тяжелым и сложным. Вот и у меня сейчас нет постоянной работы. Чтобы прокормить семью, приходится делать все – разгружать машины, вкалывать рабочим на стройке, и тому подобное. Давно пытаюсь привести в порядок свою небольшую квартиру. Самому неприятно переступать порог собственного жилья – как после обстрела. Вроде бы обещали помочь, но дело пока не двигается.

И таких ветеранов карабахской войны, не сумевших должным образом устроиться в современной жизни, найти достойную нишу в обществе, в Карабахе, увы, немало. Когда-то они были героями, а сегодня они – жертвы равнодушия общества. В то же время, конечно, многие беды происходят от лености, нежелания по-настоящему трудиться.

Но, при всех текущих проблемах, я все же оптимизмом смотрю в будущее.

- Нелегко дается возвращение к мирной жизни?

- Многих из нас по-прежнему преследуют воспоминания о войне. Психологи утверждают, что стрессогенный фактор может проявить себя как через несколько дней, так и спустя несколько лет. Чаще всего это выражается в навязчивых воспоминаниях и повторяющихся снах. Бывают нервные срывы –  в такие моменты так и подмывает крушить все вокруг себя для того, чтобы успокоиться… Сам я дважды, по несколько месяцев, лечился в стресс-центре в Ереване. Однако “след войны” остался, и я по сей день нуждаюсь в лечении. Увы, в Нагорном Карабахе практически нет соответствующих условий для полноценной реабилитации.

Между тем, вчерашний военнослужащий, ветеран войны – это резервный потенциал нашей армии. Поэтому он должен постоянно находиться в центре внимания властей. И очень важно, чтобы имя военного было окружено в народе особым почетом.

- Какой ценой достигнут мир? Считаете ли вы его, так сказать, окончательным и бесповоротным?

- Сегодняшний хрупкий мир был достигнут ценой жизней лучших сыновей и дочерей, огромных лишений народа. Мы очень  дорого заплатили за него. Со времени прекращения огня прошло уже 17 лет. Однако взрывоопасная ситуация сохраняется в “замороженном” виде: несмотря на определенный экономический рост и некоторое улучшение социальной ситуации, люди продолжают страдать от социально-экономических неурядиц, калечиться и даже гибнуть от случайных разрывов и выстрелов.

Сколько будет продолжаться ситуация “ни войны, ни мира”, не могу сказать. Лично мне не ничего нужно – ни славы, ни богатства. В отличие от некоторых, я никогда не цеплялся за жизнь, пулям не кланялся, в укромных уголках от боев не отсиживался. Лишь бы дети были живы и здоровы. Об одном прошу Бога: пусть они живут не так, как мы – слишком уж мы крови-то насмотрелись!

- Недавно свой 60-летний юбилей отпраздновал Израиль. Седьмой десяток лет это государство живет посреди арабского мира – практически во вражеском окружении. Попытки наладить диалог пока ни к чему не приводят. В связи с этим такой вопрос: как вы думаете, удастся все-таки вам найти с Азербайджаном общий язык, или это уже невозможно?

- Это больше зависит от самогό Азербайджана. Мы всегда выражали готовность к диалогу. Однако в Баку не хотят говорить с нами напрямую, считая, что это будет означать косвенное признание НКР. Ведя же переговоры лишь с Арменией, Азербайджан преследует иную цель – выставить ее в качестве агрессора: мол, это Армения оккупировала Нагорный Карабах. Между тем, все обстоит не так. Если бы Армения была агрессором, то наши исторические западные территории давно были бы освобождены.

Мы не хотим войны, к которой подталкивают определенные круги как в Азербайджане, так и на Западе. Однако, в случае, если, не дай Бог, военные действия  возобновятся, я не сомневаюсь в том, что вместе с новым поколением защитников Родины за оружие возьмутся и ветераны, которым есть чем поделиться с молодыми. В частности, навыками и огромным опытом ведения боевых действий в горах и лесистых участках.

- Видите ли вы политические перспективы для НКР после признания Россией – а сейчас уже и не только Россией – Абхазии и Южной Осетии?

- Сегодня и в регионе, и в мире процессы признания независимости протекают не по классической схеме, а исходя из великодержавных интересов. Подтверждением чего, думается, и явилось признание в одностороннем порядке сначала Косово, а затем – Абхазии и Южной Осетии.

С этой точки зрения, Нагорно-Карабахская Республика имеет большие шансы на международное признание по классической схеме, то есть – на базе международного права, мирным путем, без эксцессов, на демократической основе, а также исходя из исторических фактов. Первым же должен признать НКР именно Азербайджан, ибо Нагорный Карабах никогда ему не принадлежал. Это послужит примирению двух народов и установлению истинного мира в регионе.

Как показывает опыт, войны ничего не решают, побеждают разум и справедливость. Вечных врагов не бывает. Да здравствуют мир, дружба и сплоченность!

Ереван-Степанакерт-Ереван