МИД РА в лице пресс-секретаря Тиграна Балаяна отреагировал на экстрадицию гражданина России и Израиля, блогера Александра Лапшина из Беларуси в Азербайджан. “Гонения в отношении Лапшина и его экстрадиция в Азербайджан являются грубейшим нарушением основополагающих прав человека на свободу слова и передвижения, что в очередной раз демонстрирует существующую пропасть между диктатурой и демократией”,- заявил Балаян, добавив, что после экстрадиции поток политических и общественных деятелей, представителей культуры, журналистов, туристов в Арцах приумножится.

Кому адресован намек пресс-секретаря МИД на “пропасть между диктатурой и демократией” – Азербайджану и Беларуси, заключившим сделку вокруг экстрадиции блогера, или России и Израилю, которые, по сути, палец о палец не ударили, чтобы вывести своего гражданина из грязной белорусско-азербайджанской игры? И хотя понятно, кому этот намек адресован, МИД Армении в привычном  для себя стиле делает безадресное, беззубое, выдающее его беспомощность заявление. И это в ситуации, когда Азербайджан как в плане протокольных, так и в плане психологических и пропагандистских последствий пытается решить несколько важных задач.

Азербайджан получает прецедент тотальной международной угрозы в вопросе посещения Арцаха. Нет никаких сомнений, что он будет продолжать политику по преследованию лиц, посещающих НКР без его разрешения. Даже граждане Армении, которые когда-либо были в Арцахе, сейчас должны как следует подумать о последствиях своих поездок в Беларусь и другие подобного рода страны. 

Этот метод террора, разумеется, может работать только в случае с такими странами, как Беларусь, где закон и право зависят от воли диктатора. 

Но даже в этом случае возникает вопрос отношений Армении с этими странами. И вторая задача, которую последовательно пытается решить Баку, -  международная изоляция Армении, ухудшение ее отношений как можно с большим числом стран.

В 2012 г. Баку с большим упехом решил эту задачу по части Венгрии, что было обусловлен позорной экстрадицией Сафарова из этой страны в Азербайджан. Аналогичную задачу Баку сейчас пытается решить по части Беларуси, Казахстана и Киргизии, являющихся “союзниками” Армении в рамках ЕАЭС и ОДКБ.

Оказанная Лукашенко услуга внушит Баку уверенность в том, что своей террористической политике “черного списка” можно заставить служить и эти страны, которые не отличаются от него своей тоталитарной системой правления, и тем самым поставить Армению перед необходимостью коренным образом пересмотреть свои отношения с ними.   

Иными словами, Баку направляет внешнюю политику Армении, ясно видя, какую пассивность и бездействие проявляет наша страна в вопросе сдерживания агрессивной политики Азербайджана. Если Баку это удастся, то вполне возможно, что очень скоро аналогичные проблемы появятся у Армении и в отношениях с рядом мусульманских стран.

В-третьих, операцию по экстрадиции Лапшина Баку использует в целях внутренней пропаганды, создав в собственном обществе иллюзию, а точнее убежденность в своей всесильности. Алиев получает возможность убедить общество в том, что он добился экстрадиции Сафарова не благодаря элементарному торгу с Венгрией или передаче ей взятки, а благодая проводимой им гибкой и твердой политике.   

Экстрадиция Лапшина в Баку как в плане организации процесса, так и в плане пропагандистских и психологических последствий стала фактически операцией “Сафаров-2”.

Алиев пытается компенсировать падение своего авторитета, вызванное экономическими потрясениями, обострением социального положения, созданием дипломатического тупика в вопросе карабахского урегулирования, развязыванием апрельской войны, в которой Азербайджану не удалось добиться успеха, формированием образа лидера, «решающего вопросы» в любой стране.

В Азербайджане Алиев организовал настоящую «мыльную» оперу с участием одного артиста, которому удается держать общество в рамках управляемости, соханять свою единоличную тоталитарную власть.   

Это можно было бы считать внутренним делом Азербайджана, если б не угроза внешних последствий. Возрастает опасность того, что азербайджанское общество под воздействием слепого доверия безоговорочно поддержит Алиева, если он в какой-то момент решит прибегнуть к авантюре – решению карабахского вопроса вооруженным путем. 

На фоне промывания мозгов своему обществу и впрыскивания яда антиармянского расизма дело Лапшина возымело наркотический эффект. И представление этого эпизода как триумфальной победы может быть трансформировано на линии соприкосновения карабахских и азербайджанских войск.   

Как бы то ни было, Лапшин был экстрадирован в Азербайджан по указу Лукашенко не только в результате «флирта» с Алиевым или из-за того, что полученная в Баку медаль вскружила ему голову. Этим шагом “батька” впервые попытался уточнить свои отношения с Москвой, поиграть в независимость, добиться согласия в вопросе снижения тарифа на газ. В этом смысле у Армении на официальном уровне не было рычагов прямого воздействия или вмешательства в дело Лапшина.  

Армения попала в расставленную ею же ловушку, которая проявляется в подчинении белорусско-казахско-российскому принуждению к выводу НК из поля ответственности ОДКБ, в поведении послушного ученика после позорной читки письма Алиева в Астане. Но если подходить к вопросу с этой точки зрения, то  формально Азербайджан тоже не должен был иметь рычагов воздействия на внутренние дела Беларуси, а тем более на дела Венгрии в 2011-12 гг. Но, несмотря на это, Баку всегда находит возможности для косвенного воздействия, реализации поставленных перед собой ситуационных локальных целей, Армении же это не удается, и она предпочитает искать оправдания.  

МИД РА никогда не ставил перед собой, а тем более не осуществлял конкретные цели и локальные задачи, постоянно оставаясь в роли реагирующего на инициативы соперников или врагов. Да и как можно решать подобные задачи при наличии таких послов,  как юрики варданяны, олеги есаяны, армены хачатряны.  

И вообще, почему проблема должна была дойти до такой абсурдной ситуации. Когда Баку на протяжении двух десятилетий любой ценой добивался от отдельных стран и международных организаций заявлений о своей территориальной целостности и признании Нагорного Карабаха своей неотъемлимой частью, МИД успокаивал, утверждая, что единственной комепетентной структурой, занимающейся этим вопросом, является Минская группа ОБСЕ, что инициативы Баку на практике никаких последствий иметь не могут, что не надо беспокоиться. Что это было – разглагольствования или политическая и дипломатическая близорукость? Эдуард Налбандян знает лишь один дипломатический “язык” - постоянно прятаться за мнением международного сообщества. Почему же он молчит именно тогда, когда нужно высказать мнение?  

На инициированную Баку политику “черного списка”, в который попадают посещающие Арцах граждане и которая является логическим продолжением кампании по признанию его территориальной целостности, официальный Ереван ответил лишь иронией, вместо того, чтобы обеспечить большой приток людей в Арцах, что позволило бы превратить “черный список” из средства террора в бесперспективное, бесполезное и несерьезное времяпрепровождение.  

И только сейчас МИД Армении заявляет, что дело Лапшина умножит число туристов, журналистов, представителей интеллигенции, которые захотят посетить Арцах. Могла бы иметь успех эта политика “списочного” террора Баку, если бы официальный Ереван вместо громких заявлений представлял в международных судебных инстанциях факты совершения азербайджанской армией военных преступлений, глумления над телами мирных гражданских лиц и военнослужащих во время апрельской войны прошлого года?

Между тем даже апрельская война не помогла сменить курс на сохранение статуса-кво военным путем на политику достижения международного признания статуса НК, что стало бы адекватным ответом на азербайджанскую дипломатию по формированию убежденности в нерушимости его границ.

Сколько можно вспомнить случаев, когда армянские делегации в международных и особенно европейских структурах делали предметом резолюций и заявлений вопрос утверждения в этой стране внутренней демократии, диктаторского режима вместо того, чтобы превращать ссылки на икорную дипломатию Баку в средство самооправдания.

Но имеем то, что имеем. Сейчас вся проблема в том, готова ли была армянская дипломатия к такому более чем предсказуемому исходу дела Лапшина. Есть два простых вопроса. Во-первых, что будет предпринято в отношении Беларуси, которая уже перешла и дипломатические, и нравственные границы не то что союзных, но даже нейтральных отношений. И дело здесь уже не в личности Лапшина. Если не последует адекватный ответ, Лукашенко станет вести себя еще более нагло, решив, что имеет дело со страной, которая не имеет представления о собственном достоинстве и самоуважении. И в этом убедится не только Лукашенко.

Во-вторых, что будет предпринято в отношении Азербайджана? Экстрадиция Лапшина в действительности может превратиться для Азербайджана из эпизодической победы в кошмар. Сейчас вопросы защиты прав этого человека, его преследования будут рассматриваться исключительно в контексте диктатуры Алиева. И если последний не проявит достаточно здравомыслия, чтобы как можно быстрее избавиться от Лапшина, то эта история может иметь для Алиева эффект бумеранга.

Но чтобы эта ситуация действительно обернулась эффектом бумеранга, Армения должна работать. Вопрос лишь в том, способна ли на это налбандяновская дипломатия…