Аракюл - одно из старейших поселений в Карабахе. После начала Карабахского движения, совместными усилиями советской армии и азербайджанцев армянское население села было депортировано. От Аракюла тогда практически ничего не осталось, кроме как церкви, которую азеры просто не смоги разрушить.

Старейший житель села Ерванд Каграманян в своей пятитомной рукописи описал эти события. Отдельный труд посвященный истории Аракюла, он передал сельской библиотеке, для грядущих поколений.

До трагической депортации, свидетельствует Ерванд Каграманян, в селе проживало 274 человека, после освобождения сюда вернулись 112.

“Наши селяне дошли до Канады, 4 семьи поселились в США. Большинство живут в Ереване, многие перебрались в Россию.”

Вопрос восстановления Аракюла напоминает известную историю про курицу и яйцо. Село восстанавливается медленно, так как жители не спешат возвращаться, а жители не спешат возвращаться, так как село восстанавливается медленно. Кроме типичных для всех сел Гадрутского района проблем, здесь есть своя, особая. Азербайджанцы, фактически сравняли с землей старый Аракюл и после 93-го года здесь застраивается совершенно новое село.

Ерванд Каграманян с дочкой и внучкой вернулся в 1996-ом году. Четыре года жили во времянке. Потом им выделили один из домов построенных, на пожертвования лионских армян, благотворительной организацией “Франция- Карабах”.

“Сейчас, наверное, из уехавших уже не вернется никто”- говорит Ерванд Каграманян, который считает, что за 12 лет (после перемирия), многие из тех кто уехал построили или купили дома, нашли подходящую работу, детей отдали в школу. “Трудно каждый раз переезжать с места на место. Не вернутся они.”

Для Ерванда Каграманяна Аракюл – оконченная история, последняя страница которой хачкар созданный им и подаренный родному селу, в ознаменование возрождения Аракюла. Так и написано на хачкаре, однако у села, по всей видимости, нет будущего. “Молодых нет, новых семей нет. Какое будущее с жителями моего возраста?” - сокрушается он.

И все же нам удалось найти молодого жителя села Аракюл. 33-летний Рубен Бабаян не выехал из Карабаха даже после падения села. До 1995-го года служил в армии.

“Пока я был на постах все свои дома восстановили, а мой дом остался недостроенным”,- говорит Рубен, который вскоре готовится стать отцом. Издали его дом выглядит вроде бы нормально, но вместо стекол на окнах натянут целлофан. “Из-за этого зимой и летом больные ходим, - говорит Рубен,-как будет расти малыша в таких условиях?”

В одной из комнат пол земляной, в другой хоть деревянный настил. “Я все эти годы оставался здесь, в надежде, что появится возможность достроить дом. Если не получится, наверное уеду, ”- говорит он. А на вопрос куда, не отвечает, прикидывая, наверное, в уме необходиммую сумму для переезда, которой у него нет, да и не предвидится.

Отец Рубена, Аргениа Бабаян, как и сын, не покинул родной Карабах. “Мы с сыном с первого дня войны и до конца здесь были, страдали за нашу землю”,-говорит 70-летний Аргениа.

У него нет аргументов против желания сына покинуть Аракюл. “Скоро родится ребенок, где ему жить? - говорит отец Рубена,- Вот поэтому и не живет село…”