Нынешний год в Армении и Азербайджане прошел под знаком урегулирования Карабахского конфликта. Собственно, тон был задан летом прошлого года, когда посредники, а вслед за ними власти Азербайджана и Армении неожиданно заявили о возможности решения конфликта в самое ближайшее время. И даже дали контуры этого решения, обсуждение которого было начато еще летом 2004 г. в Праге, почему и названного тогда же «пражским процессом». Смысл этих предложений сводился к следующему: армяне освобождают оккупированные районы вокруг Нагорного Карабаха, куда возвращаются азербайджанские беженцы, восстанавливаются коммуникации и другие связи обоих народов, тем самым восстанавливается доверие сторон. И в заключение этого процесса путем проведения референдума решается самый главный и спорный вопрос конфликта - статус Нагорного Карабаха.

В этих принципах многое носило достаточно расплывчатый характер. В первую очередь наибольшую реакцию сторон вызвал вопрос о решении статуса Нагорного Карабаха путем референдума. При этом в Азербайджане реакция была крайне негативной. А поскольку эти принципы были оглашены накануне парламентских выборов в Азербайджане, и это могло сыграть серьезную роль, то власти республики сочли момент неудачным, поспешили заявить, что вопрос о референдуме вообще не стоит. Естественно, посредники с пониманием отнеслись к таким действиям азербайджанских властей, и на время карабахская тематика отошла на второй план.

Однако сразу после завершения парламентских выборов представитель США в Минской группе сопредседателей Стивен Манн сделал заявление, что конфликтующие стороны как никогда близки к разрешению конфликта, и подписание мирного соглашения произойдет именно в 2006 году. Ведь в этом году ни в Азербайджане, ни в Армении не будет каких-либо выборов и, соответственно, как объяснили посредники жителям конфликтующих стран, нет возможности для использования процесса урегулирования в политических целях.

Уже тогда бросалась в глаза главенствующая роль США в переговорном процессе. Конечно, и французский, а тем более, российский сопредседатели также делали определенные заявления, но это носило скорее дежурный характер. Впрочем, ни у кого в Азербайджане и Армении не вызывало сомнений, что торопливость и активность американцев была тесно связана с вводом в строй нефтепровода Баку-Джейхан и все более ухудшающимися американо-иранскими отношениями. Иначе говоря, у армян и азербайджанцев не было сомнений, что в первую очередь геополитический фактор играет основную роль в стремлении посредников, особенно США, решить поскорее Карабахский конфликт.

Так или иначе, но уже в январе нынешнего года стало известно о намеченной встрече президентов Азербайджана и Армении во Франции (февраль) для подписания мирного соглашения. Этот факт сразу оттеснил в сторону все другие политические и иные события в обеих странах. Возможно, не будь знаменитого заявления Стивена Манна о том, что конфликт будет обязательно решен в 2006 году, не было бы и такого ажиотажа. И для азербайджанцев и армян встреча их президентов стала бы очередной, то ли 25-ой, то ли еще какой, точную цифру уже позабыли даже эксперты, не говоря уже о рядовых гражданах обеих республик. Но Стивен Манн заверил, что именно в этом году конфликт будет решен. И конфликтующие страны мгновенно пришли в движение. Весь январь Азербайджан и Армению лихорадило, эксперты, политологи и еще бог знает какие «-тологи» дискутировали, объясняли и доказывали в чем преимущества и отрицательные стороны предлагавшегося мира.

Уже тогда было видно, что армян предлагаемый мир в целом устраивал. Ведь речь шла фактически о том, что в обмен на возвращение Азербайджану оккупированных районов, Нагорный Карабах становился независимым. Правда, не сразу, а через 10-15 лет. Но какая разница? Главное Нагорный Карабах юридически выходил из состава Азербайджана. Естественно, это не устраивало другую сторону, и потому в Азербайджане крайне негативно отреагировали на предлагавшийся вариант урегулирования конфликта.

Видимо, власти Азербайджана осознали этот факт и, как следствие, февральская встреча в Рамбуйе провалилась. Армяне и азербайджанцы практически единодушно восприняли этот факт как провал, что, однако, не сильно их обеспокоило. Ведь в многочисленных комментариях армянских и азербайджанских экспертов до встречи в Рамбуйе доминировали беспокойство и тревога по поводу возможного дипломатического поражения. Армяне писали о колоссальном нажиме на них со стороны США, азербайджанцы придерживались того же мнения, только были уверены, что давлению со стороны американцев подвергается их страна. Теперь же негласно обе стороны вздохнули: «Обошлось!».

Примечательно, что и российские, и французские посредники также не скрывали, что встреча в Рамбуйе провалилась. Позиция американцев была иной. Да, они были сильно разочарованы итогом февральской встречи президентов. Но ставки были слишком велики, чтобы сразу опускать руки. Разочарование американцев вылилось в отставку Стивена Манна, которого сменил Мэтью Брайза. И вновь американцы стали прикладывать огромные усилия, чтобы добиться согласия сторон на предлагаемый вариант. Вообще, со стороны казалось, что проблема урегулирования Карабахского конфликта больше волновала американцев, в то время как конфликтующие стороны делали им просто большое одолжение.

Однако и вторая попытка в июне в Бухаресте в ходе встречи президентов привела к тому же плачевному результату. И тогда последовала американская реакция: Мэтью Брайза сделал заявление, в котором впервые в истории переговоров раскрыл суть предлагавшегося мирного плана. Это вызвало бурную реакцию в Азербайджане и Армении, и даже спровоцировало дипломатическую перепалку сторон, в ходе которой одно обвинение следовало за другим. В то же время последовали обвинения сторон в адрес самого Брайза и вообще Минской группы. Ведь обычно переговорный процесс проходил в обстановке конфиденциальности, и об обсуждавшихся вариантах народы Армении и Азербайджана узнавали после провала того или иного плана. Да и то не в полном объеме. Сейчас же впервые стало известно, что предлагается сторонам.

Наконец, 22 июня на заседании Постоянного Совета ОБСЕ в Вене сопредседатели Минской группы ОБСЕ сделали совместное Заявление по урегулированию Карабахского конфликта. Тем самым, впервые за 12 лет переговоров были обнародованы принципы предлагаемого мирного соглашения, которые обсуждаются президентами. При этом в тексте Заявления прямо говорится о необходимости «информирования широких слоев общественности» и их «включения в процесс обсуждения этих принципов». Иначе говоря, впервые посредники призвали к обсуждению предлагаемого варианта общественность обеих народов.

Как же отреагировали на это наши общества? Армяне достаточно сдержанно отнеслись. Пусть и с оговорками, но предлагавшийся план урегулирования фактически означал отторжение Нагорного Карабаха от Азербайджана. Но у армян не было уверенности в том, что азербайджанская сторона, даже под давлением посредников дав согласие на проведение референдума, не откажется от этого впоследствии. И это вынуждало армян быть крайне осторожными и готовить запасные варианты. В качестве козырной карты всплывал вопрос о будущей судьбе Лачинского и даже Кельбаджарского районов.

Власти Азербайджана в лице министра иностранных дел Эльмара Мамедъярова осторожно сделали заявление, что идея референдума достаточно продуктивна. Это заявление тут же вызвало негативную реакцию. Однако, сравнительно недавно возникший Общественный совет по Карабаху, в состав которого вошли достаточно известные общественно-политические деятели страны, неожиданно выступил с заявлением в поддержку известного заявления посредников Минской группы от 22 июня, а также заявления азербайджанского министра иностранных дел. И в первую очередь поддержал идею референдума.

Это настолько вступало в противоречие с господствующими в азербайджанском обществе настроениями, что члены Общественного Совета были вынуждены сделать многочисленные заявления, в которых стали оправдываться. Оказывается, все дело в том, что нам невыгодно оказываться в плохом свете перед Западом, особенно перед США. Надо сделать так, чтобы армяне сорвали предложенный план. Или, как изящно выразился член Совета Э. Намазов, «армяне должны провалить тест на демократичность». Ведь референдум – это демократический процесс и нельзя от него так просто отказываться.

Главное, имитировать свое согласие, а потом добиться того, чтобы армяне сорвали переговорный процесс, и на них бы посыпались все обвинения и шишки.

Однако армяне отличаются от нас только по религии и языку, а ментальность у них точно такая же. Иначе говоря, они также относятся к переговорному процессу, там также очень многие хотели бы, чтобы азербайджанская сторона сорвала переговоры. Многие в Армении еще не понимают, что сохранение статус кво давно уже противоречит интересам армян.

А пока обе стороны просто имитируют и ведение переговоров и желание завершить процесс подписанием мирного соглашения.

Однако для все большего числа наблюдателей, в том числе и за пределами страны, становится ясно, что переговорный процесс в таком виде и в таких условиях просто обречен на провал. Без демократизации Армении и Азербайджана нельзя решить Карабахский конфликт. Только легитимная власть, пользующаяся поддержкой общества, доверием граждан может взять на себя ответственность за принятие компромиссного решения и убедить народы в необходимости заключения мирного договора на компромиссных условиях. В правовом демократическом государстве граждане любой национальности будут чувствовать себя защищенными законом.

В условиях политической, информационной изоляции, поддерживаемой властями двух стран атмосфере ненависти и страха, невозможно достичь доверия между сторонами, без которого немыслимо совместное проживание двух народов.

Процессы демократизации стран Южного Кавказа и мирного разрешения конфликтов взаимосвязаны. К сожалению, до сих пор и в отношении переговорного процесса, и в отношении процесса демократизации обеих стран было больше имитации, нежели реальных шагов.

Ариф Юнусов 
Руководитель Департамента Конфликтологии и Миграции Института Мира и Демократии, Азербайджан