36 лет из своей 56-летней жизни Седа Кумсиева посвятила школе. До сентября 1998г. она преподавала русский язык и литературу в поселении Вардашен (ныне Огуз) Азербайджана. Карабахское движение и армяно-азербайджанские межобщинные столкновения заставили Седу - мать пятерых детей, оставить родину и с сотней другой вардашенцев эмигрировать в Армению, хотя учительница русского языка и литературы по национальности - не армянка.

“Часть моих родственников осталась в Вардашене, другая - обосновалась в Тбилиси. Я чистокровная удийка, но муж – армянин, и мы, как и остальные семьи, состоящие в смешанных браках, покинули Азербайджан”, - говорит г-жа Седа. Двое из трех ее сыновей работают в России, третий живет с родителями в Дебедаване. ”Я хотела бы, чтобы мои сыновья взяли в жены удийских девушек, но наша нация редеет, и в поселке нет подходящей удийки”, - говорит она.

В поселке Дебедаван в Тавушской области обосновались 11 удийцев. Еще два десятка удийцев живут в соседнем Баграташене, Птгаване и Ахтанаке, а еще несколько сот удийцев, оставивших свои дома и уехавших из Вардашена и других азербайджанских поселений, можно встретить на других территориях Армении.

Карабахская война разбросала удийцев по всему свету, хотя они не состоят в родстве ни с туркоязычными азербайджанцами, ни с индоевропейскими армянами. В пятом веке удийцы признали Армянскую Апостольскую церковь, со временем, наравне со своим удийским языком они говорили и на армянском, переняли армянские традиции, быт и фамилии на “ян”. Самые распространенные фамилии среди удийцев – Даллакян, Куранян, Фалчян, Гукасян, Мурадян. Современный удийский язык имеет два диалекта – Вардашенский и Ниджский.

Историография утверждает, что удийцы – потомки жителей Куро - Аракского государства Агванк. Это государство сошло с исторической арены в раннем средневековье и, в свое время, находилось под политическим, экономическим и, особенно, серьезным духовным влиянием Армении. Азербайджанские историки утверждают, что они являются прямыми потомками кавказских албанцев, что, тем не менее, не воспринимается серьезно. Как кавказские албанцы, так и одни из их потомков - удийцы не состоят в какой-либо родственной связи ни с индоевропейцами армянами, ни с туркоязычными азербайджанцами. Многие армянские языковеды утверждали, что название одного из районов Великой Армении Утик происходит от удийцев.

Этнограф Грану ш Харатян - автор серии трудов про удийцев, утверждает, что их в Армении почти двести человек. “Какая -то их часть находится в Армении уже давно, другая же - попала сюда в течение 1988г. Нет необходимости общину в количестве 200 человек называть в Армении национальным меньшинством. Сегодня вообще не существует ни одного нормативного документа, регулирующего этот вопрос. Однако, в качестве нацменьшинств признаются те группы, которые, планомерно стараются сохранить свою этническую принадлежность. На данном этапе, одна общественная организация в Алаверди под руководством Олега Дургаряна поставила перед собой такую цель”, - говорит Харатян.

Глава сельской общины Дебедавана Георгий Бабаян относится к удийцам так же, как и в Вардашене: “ Мы не ставим различия между армянами и удийцами. Когда, в 1988г., вардашенцы вместе с армянами эмигрировали оттуда, - в Дебедаван переехали несколько удийских семей. Впоследствии, некоторая их часть эмигрировала в Россию. Мы с удийцами равны как люди: делим с ними и радость, и горе”, - говорит Бабаян.

Грануш Харатян утверждает, что удийцы были выселены из Азербайджана не только из-за смешанных браков с армянами, а именно по причине своей национальной принадлежности. “В поселке Нидж, где их было почти 7.000, сегодня, по всей вероятности, осталось 3.000 человек. В Грузинском селе Октомбери (Октябрь) обосновались те удийцы, которые, в свое время, преследовались в Нидже. В Азербайджане, вплоть до последних выселений, существовали не две, а целых пять удийских поселений. О трех поселениях известно мало, поскольку живущие там удийцы хоть и были христианами, но говорили на азербайджанском. Эти поселки назывались Джорурлу, Мирзабейлу и Султан Нухи. Несколько человек оттуда также эмигрировали в Армению”, - говорит этнограф.

Двоюродные братья Седы Кумсиевой живут в Тбилиси под фамилией Кумсиашвили, от Дебедавана до Тбилиси - 80 км. Именно через них г-жа Седа получает информацию о своих родных, которые остались в Вардашене. Уже 18 -й год как она обосновалась в Дебедаване, но сердцем и душой она в Вардашене.

“Хотя наш быт и традиции – армянские, но у удийцев есть свои характерные праздники. Будучи ребенком, помню, как в мае месяце руки малышей повязывали вязаной из разноцветных нитей материей и вешали потом эти лоскутки на ветви деревьев. Каждый загадывал желание для осуществления заветной мечты. Праздник назывался Димбаз”, - вспоминает Седа.

70- летняя Аршалуйс Мовсисян живет со своими детьми в Баграташене. Она в Габалинской деревне Нидж ( бывший Куткашен) оставила детей своей сестры и брата – 11 семей. “Сердце разрывается на части, хочу увидеть их лица”, - сдавливает слезы г-жа Аршалуйс. Она такая же удийка и в 1988г. ей также пришлось эмигрировать из-за мужа - армянина. Через 3 года после эмиграции он скончался в Дебедаване.

“Мы, как и армяне, признаем крест и имеем свои церкви. Мы не выдавали своих девушек за азербайджанцев и не брали девушек у них, потому что мы - крестопоклонники. Как и у армян, наши невесты выходят в белых одеждах, с открытыми лицами, мы танцуем армянские танцы, хороним наших покойников по армянскому обычаю. Кроме языка, между нами нет других различий”, - говорит Аршалуйс Мовсисян.

Арзу Даргиян – удийка с материнской стороны. Она вспоминает, что в Азербайджане у них был обычай поклоняться святым деревьям. “Мы выбирали в собственном саду какое-нибудь плодоносное дерево и поклонялись ему: зажигали вокруг свечи, приносили в жертву домашних животных. На святое дерево нельзя было ни подниматься, ни срывать с него плоды: их можно было есть, когда они сами падали с дерева”, - говорит Арзу.

Жанне Лалаян - 45 лет, она эмигрировала из Ниджа и обосновалась в Баграташене, ее муж – армянин. “Я чистокровная удийка. Брат Олег и другие мои родственники живут в Нидже. Другой мой брат живет с семьей на Украине: его дети уже не знают удийского языка. Новое поколение удийцев, обосновавшихся в России и в других странах, родного языка не знают. Наша нация постепенно сокращается”, - говорит Жанна Лалаян.

Обжившиеся в Армении удийцы, практически, не поддерживают связь между собой. Правда, во время свадеб или похорон в Ноемберяне удийцы обособляются, чтобы, по утверждению Жанны, “ не упустить возможность пообщаться на удийском ”.

Алексей Казаров живет в Баграташене. Он также удиец, и с женой армянкой - Розой Казаровой, и двумя сыновьями обосновался на правом берегу Дебеда. “Они выгоняли не только армян, но и удийцев, говорили: “вы тоже армяне”. Мы бежали, оставив все там. Если в семье один из супругов был армянином, из Азербайджана их выселяли”, - говорит Роза.

Алексей с каждым днем забывает родной язык. “Из Вардашена мы ушли в ноябре 1988г. Мы прошли тяжелую дорогу эмиграции. Сначала поселились в Октомбери, пожили пять дней у родственников, затем приехали в пансионат села Сарамедж Спитакского района, а оттуда уже сюда, в Баграташен”, - вспоминает Алексей.

Он признается, что за последние 18 лет почти не говорит на удийском: “Мои сыновья и вовсе не знают удийского: наша нация постепенно исчезает. Во всем мире осталось почти 8 -10 тысяч удийцев”.

Кроме живших в Азербайджане христиан -удийцев из-за Карабахского противостояния пострадали и курды-мусульмане, которые жили в Армении. Их количество до конца 1988г. доходило почти до 25 тысяч. Христиане – удийцы воспринимались в Азербайджане как армяне, но и курдов-мусульман в Армении воспринимали как азербайджанцев. Сегодня в нашей стране осталось всего несколько десятков курдов- мусульман. О них мы напишем в дальнейшем.

Татул Акопян 
Ноемберян- Ереван