На вопросы Hetq.am отвечает тюрколог Варужан Гегамян 

Г-н Гегамян, после того, как на фоне июльского обострения в направлении Тавуша Турция выразила безоговорочную поддержку Азербайджану, Армения, по сути, показала оскал официальной Анкаре, несколько раз заявив о деструктивной роли этой страны, являющейся членом Минской группы, а затем запретив визиты в нашу страну турецких военных инспекторов. Даже после апрельских событий 2016 г., когда Турция опять поддержала Азербайджан и появились сведения об участии турецких инспекторов в боевых действиях, официальный Ереван не занял такую позицию. Каковы, на Ваш взгляд, причины ужесточения позиции Армении по отношению к Турции и почему это произошло именно сейчас?  

Основное различие между 2016 годом и сегодняшним днем состоит в риторике Турции. После 1990-х годов Турция никогда не выступала с прямой военной угрозой в адрес Армении. Сейчас мы видим использование риторики, которая беспрецедента как по своему содержанию, так и по стилю. Это свидетельствует о том, что Турция впредь будет пытаться расширить в регионе свою вовлеченность как в геополитические и двусторонние отношения, так и в конфликты. Именно этими открытыми проявлениями со стороны Турции и была обусловлена жесткая реакция Армении, что, на мой взгляд, было вполне уместно и продемонстрировало по меньшей мере то, что мы имеем дело с неуравновешенным, деструктивным государством, которое не имеет права входить в число 11 государств Минской группы ОБСЕ. 

Вы следите за публикациями в турецкой прессе и официальной новостной лентой. Как отреагировали в этой стране на последние заявления МИД РА поТурции?

К сожалению, в Турции медиа давно монополизированы. За исключением нескольких оппозиционных или называющих себя инакомыслящими СМИ, все остальные подчиняются государству, следовательно стиль их подачи повторяет те тезисы и ту риторику, которые использует высшее военно-политическое руководство страны. К сожалению, нужно отметить, что мессиджи армянской стороны, в том числе и упомянутые Вами проблемы, не всегда доходят до широкой турецкой общественности. Следовательно, мы можем сказать, что они не нашли широкое распространение, за исключением интервью Зограба Мнацаканяна изданию “France 24”.  

Можно ли назвать сделанные на самом высоком уровне заявления Турции об “исторической миссии” проявлением неоосманизма? Каковы восприятие и отношение турецкого общества к этой “миссии”? 

Назвать можно по-разному – неоосманизм, пантюркизм или еще как-то, но от этого содержание внешней политики Турции не меняется. Политика этой страны как раньше, так и теперь, открыто направлена на создание зоны собственного влияния в соседних регионах. И формирования этой зоны происходит не только с применением принятой сегодня “мягкой силы”, но и посредством военных действий. Блестящими примерами являются инициативы, военные действия и другие аналогичные шаги, которые Турция осуществляет в последнее время в Сирии, Ираке и восточном бассейне Средиземного моря. Все это подсказывает, что мы имеем дело с экспансионистской политикой Турции в данном регионе. Не секрет, что в этих планах Республике Армения отведено особое место. И, к сожалению, мы видим, что Турция постепенно начинает говорить об этом все более открыто. 

Турецкий лозунг “0 проблем с соседями”, по сути, давно себя исчерпал. Но в настоящее время эти проблемы проявляются также в виде военных столкновений на том же Ближнем Востоке и в Северной Африке. В этой ситуации Турция уже настроила против себя многие страны региона как из христианского, так и из арабского мира. Какую опасность это представляет для Турции? 

Не могу сказать, чем это опасно для Турции, но происходящее ставит под угрозу относительно хрупкий мир во всем регионе, на обеспечение которого направлены усилия в том числе Армении и наших партнеров. Думаю, в этой ситуации мы в лице Армении, Египта, Объединенных Арабских Эмиратов имеем дело с региональным антитурецким стержнем, главной задачей которого должно стать сдерживание экспансионистских притязаний Турции в этом большом регионе. 

Россия тоже может быть противовесом Турции? 

Не то, что может, а как раз является противовесом. Вспомним, между кем и кем существует сейчас основная проблема на севере Сирии. Там фактически происходит столкновение между Россией и Турцией. То же самое можно сказать о Ливии и т.д. 

В любом случае, чем опасна для региона заметная напряженность в российско-турецких отношениях? 

Если обратиться к истории, то можно вспомнить, что за последние 200 лет в этом регионе очень часто происходили прямые и опосредованные российско-турецкие войны. Так что мы имеем дело с традиционным конфликтом, который направлен на формирование зоны собственного влияния обеими странами. Очевидно, что в этом вопросе они не могут достичь согласия. И не только они. Акторов здесь гораздо больше, и одним из наиболее видных является Иран. Сейчас нет смысла говорить о конкретных угрозах. Если же говорить в целом, то эти две страны конфликтовали в регионе всегда, а тем более в наши дни, когда существуют не только прямые, но и гибридные, прокси войны и т.д. В этой ситуации конфликт, естественно, чреват многочисленными прямыми и косвенными угрозами и для Армении.