На вопросы “Hetq”-а отвечает журналист, член Армянского национального конгресса Гаяне Арустамян, баллотировавшаяся в парламент в 1-ом одномандатном избирательном округе

Какой будет Ваша дальнейшая журналистская и политическая деятельность?

Я буду продолжать проявлять активность. В любом процессе я участвую прежде всего как гражданин. Не знаю конкретно, чем я буду заниматься, поскольку на данный момент я безработная – меня уволили, нарушив мое конституционное право на труд. Как только я решила баллотироваться в парламент, меня уволили из “А1+”. Человека нельзя лишать работы за то, что он реализует свое конституционное право. Однако в Армении все возможно. Я остаюсь членом Армянского национального конгресса и буду продолжать участвовать в сопротивлении. А дальше жизнь покажет. Если моя личная борьба дойдет до такой точки, когда я пойму, что уже невозможно что-то изменить, я уеду из Армении.  

А какой путь борьбы Вы выбрали?

Мне всегда хотелось, чтобы в Армении были прецеденты. К сожалению, мои шаги пока не стали прецедентом, это только акции. Мое выдвижение кандидатом в депутаты тоже было акцией, а не сугубо политическим шагом. Я всего лишь реализовала свое конституционное право быть избранной. Сопротивление оказывается в различных сферах. Я занимаюсь общественной сферой, а общественные сферы закрыты, в них практически невозможно высказаться, поскольку в Армении действует фашистский режим. Я буду продолжать свою борьбу, и если появится возможность высказаться и указать на пороки режима, я это сделаю в рамках своих возможностей. Если закроются все общественные сферы, то я выйду на улицу и буду кричать, что король голый.  

Как Вы оцениваете Вашу предвыборную борьбу, ведь в 1-ом избирательном округе Вы были единственной женщиной-кандидатом (там же баллотировались Рубен Айрапетян и Степа Сафарян. – авт.)?

Я очень удивлена тем, что проедающие гранты общественные организации, которые занимаются защитой прав женщин, никак не отреагировали на проявление сексизма в отношении меня – в частности, Рубен Айрапетян заявил, что не будет вести дебаты с женщиной. Тем, кто занимается правами женщин, но при этом сконцентрирован лишь на грантоедстве, глубоко наплевать на то, какие реалии их окружают. Я постучалась в 10 тысяч квартир, многие с трудом открывали мне дверь. Я беседовала с людьми, получила 5 тысяч голосов. Точнее, 6 тысяч, потому что в моем случае недействительных бюллетеней было много.   

Как Вы расцениваете тенденцию к тому, что более или менее состоявшиеся журналисты решили перейти в политическое поле?  

Для журналистики это нормальный процесс. Если журналист работает в политической сфере, в частности в Национальном Собрании, то я считаю естественным, что в конце концов у него появляется желание перейти в эту плоскость. Такой переход даже обязателен, поскольку существующие недостатки журналист знает лучше, чем представители партий, он лучше представляет работу Национального Собрания и имеет опосредованный опыт законодательной работы. 

Как Вы думаете, Маргарит Есаян может что-то изменить в Национальном Собрании?

Не думаю, потому что у Маргарит Есаян не будет свободы, она будет зажата в железных тисках партии. Ее опыт и знания будут использоваться, но это лишь позволит решать локальные вопросы. Тем не менее я надеюсь, что с помощью Маргарит Есаян в некоторых законах будут исключены хотя бы орфографические, пунктуационные и стилистические ошибки.

На Ваш взгляд, это нормально, что некоторые люди покидают ряды АНК? Не ослабляет ли это борьбу?

Не думаю. Наоборот, это приводит к кристаллизации. Для АНК общественные сферы закрыты, конгресс не может полноценно представать перед общественностью, высказывания членов АНК постоянно вырываются из контекста.

Но ведь есть оппозиционные СМИ, которые освещают деятельность АНК?

Для общественности самым доступным информационным средством являются электронные СМИ, телевидение. На общественное сознание воздействуют посредством телевидения, между тем режим оккупировал электронные СМИ и промывает людям мозги.