На прислоненном к стене маленьком столике стоят вазы со сладостями, банка клубничного варенья и несколько чашек чая. В момент нашего прихода жившие по соседству чартарцы пили чай. Они чуть слышно поздоровались с нами и сразу предложили присоединиться к ним. За столом все сидят вплотную друг к другу, но лица у всех отрешенные.  

Нахшун взяла на руки лежавшего на кровати трехмесячного Анри и начала ходить с ним по комнате. Ребенок родился 21 июля в Чартаре. Когда ему исполнилось два месяца, семья покинула село. Анри с любопытством изучает комнату. Старший сын Нахшун, 2-летний Камо, бегает по дому и зовет бабушку – “бабо, бабо!”. Бабушка, Сусанна Бабаян, дала внуку пирожное. По словам женщины, во время блокады у них не было даже нескольких ложек сахарного песка, чтобы подсластить ребенку чай. Сейчас малыш с аппетитом уплетает выпечку, которую дала ему бабушка, размазывая по лицу вкусный крем. Женщины, глядя на него, улыбаются. По словам Сусанны, сейчас для нее смысл жизни - ее внуки. 

Часть здания недействующей школы села Хнаберд Араратской области предоставлена для временного проживания четырем семьям из Мартакерта и Чартара – всего 34 человека. Административный руководитель села Марат Погосян сообщил, что к ним приехали в основном многодетные семьи.

Стоя перед входом в бывшее школьное здание, М.Погосян следит за строительными работами. Часть здания приводят в порядок, привезли новые кровати, и очень скоро здесь временно поселятся еще несколько семей. В конце коридора сооружают душевую.

В Хнаберде, где проживает около 720 человек, временно разместились почти 90 насильственно перемещенных арцахцев. В момент нашего приезда туда прибыла еще одна семья, которая попросила руководителя местной администрации найти им место для ночлега.

Во дворе весело бегают, кричат и смеются дети. Взрослые напряженно наблюдают за их игрой.

Сусанна Бабаян осталась в комнате. Женщина, родившаяся и прожившая большую часть жизни в Чартаре, не может приспособиться к новым реалиям.

После вынужденного переселения у Сусанны началась бессонница. Она часто мысленно возвращается в свой дом, в свой виноградник, вспоминает посаженные в саду грушевые и яблоневые деревья, животных, за которыми ухаживала... Этим летом Сусанна сварила варенье, приготовила овощные консервы. Семья готовилась к зиме, не зная, что нынешняя зима окажется для них самой холодной, хоть они и сидят рядом с жарко натопленной печкой.

Сусанна, не допив чай, смотрит в одну точку. Вспоминает 19 сентября, когда начался обстрел. Два дня они оставались в подвале, где было сыро и небезопасно. Трое сыновей Сусанны как контрактные военнослужащие находились на позициях.

27 сентября Сусанна, ее сыновья с женами и детьми, а также их одинокие соседи покинули Чартар. Путь в Армению длился три дня. 1 октября они прибыли в Хнаберд. Один из сыновей Сусанны был знаком с административным руководителем этого села, поэтому они решили приехать сюда. Сейчас вдесятером живут в недействующем здании школы, но пока не знают, как долго останутся здесь.

Нахшун сказала, что они хотят арендовать дом, но съемное жилье сейчас очень дорогое. Женщина с горечью заметила: те, кто заламывает такие цены, не представляют, на что должны жить люди, оставившие все свое имущество.  

Сусанна вздыхает: “Всю жизнь вкладывала в свой дом, вырастила сад, но в одночасье все оставила и ушла ни с чем…” Семья успела взять с собой только документы и немного одежды.

“Турки находились недалеко от нашего дома. Как только мы покинули село, они сразу вошли в него. Это было 27 сентября”,- рассказала Сусанна. Она попрощалась со своим домом, выпустила всех животных…

Рассказывать об этом очень тяжело, говорит Нахшун. Когда начинают задавать вопросы, они заново испытывают острую боль, которая и без того не затихает. 

“Бабо, бабо!” – снова зовет Камо. Сусанна спешит к двери. Нахшун заворачивает маленького Анри в одеяло и выходит во двор.