Манвел Саргсян, политолог

Коллапс, которому подвергся армянский народ в последние годы повысил интерес людей к осознанию глубинных причин перманентных неудач его политического бытия. Возродившаяся из перипетий событий двадцатого века Республика Армения впервые обрела роль шкалы оценки представлений армянского народа о государственности. Впервые возникла дискуссия о смысле и цели армянской государственности. Стимулирующим фактором этой дискуссии стал страх за судьбу государства. Именно страх – видимо, слишком глубокую рану оставила последняя война в Нагорном Карабахе. Заметно также, такое же чувство овладело многими другими народами в регионе. И это не случайно.

Страх - фундаментальная эмоция, которую испытывает человек. Есть и страх, перед которым лелеют и власть имущие, и все общество. Это страх, навеянный историей. Воздействию такого страха больше всего подвержены народы, пережившие масштабные национальные катастрофы. На протяжении жизни многих последующих поколений страх повторения катастрофы диктует поведение людей, формирует государственную политику. Чаще всего, неспособность преодолеть страх истории вынуждает народы отказываться от ценностей и принципов в деле формирования нации и государства, и отдать приоритет иррациональному беспринципному спасению.

Конечно, пережившие национальные катастрофы народы, проявляют способность преодолеть такой страх, и построить дееспособные государства. Однако, опыт показывает, что даже в таком случае, не удается полностью преодолеть комплексы, оставаясь в плену страха за какие-то свои действия прошлого. Это обстоятельство стимулирует появление новых психологических сложностей в настоящем. К примеру, такими страхами обладают армяне, турки и азербайджанцы, усматривающие в действиях и в самом существовании друг друга угрозы для себя. Единство и стабильность этих народов удерживается ненавистью к другим и страхом перед ними.

Если попытаться через призму этих рассуждений осмыслить причины нынешних неурядиц армянского народа, можно выделить следующие обстоятельства. Представьте себе, в каком положении должен был оказаться в период развала Советского союза в 1991 году армянский народ, общественное сознание которого десятилетиями диктовалось имевшим место Геноцидом в Османской империи? Что начало происходить тогда в мире – мало кто мог осознать. Но, все ощущали, что совместной жизни под крышей прежнего СССР уже не будет. А как тогда жить в одиночестве?

Понятно, что большинство людей должны были ощутить в себе навеянный историей страх. И, в первую очередь, это касается зарождавшихся политических элит, мировоззрение которых формировалось под воздействием истории первой Республики Армения с наслоением идейных догм периода «холодной войны». Осознать смысл происходящих с СССР и миром событий было сложно – все пытались переносить стереотипы прошлого на происходящее в данный момент.   

И в такой ситуации надо было сделать стратегический выбор: в логике каких законов обустраивать свою жизнь и строить свои дальнейшие планы? И как показало время, диктат истории привел к настрою всемерно держаться за существующее и подчинить все свои действия Советскому закону. Но, сложность была в том, что Советский союз уже долгие годы существовал в состоянии аморфности ввиду укоренившегося в стране идейного раскола.

Пришедшие тогда к власти в стране «перестроечники» противопоставили себя «империи зла». Чей закон диктовал свою волю все эти годы? - мало кто понимал. Лишь постепенно осознавалось, что в среде новой элиты Советского союза созревала задача уничтожить Компартию, ее силовой механизм – КГБ и институт общественной собственности. СССР был приравнен к компартии и оба были объявлены злом. Задача их демонтажа была решена, и в итоге, новая элита ликвидировали Конституцию империи и саму страну.  

Что могли такие перемены вызвать у народов Советского союза? На что они могли ориентироваться? Этим народам оставалось формировать свои государства в свободном режиме. Перед таким выбором встала и Армения. И тут важно напомнить то, что накануне того, как Советский союз был демонтирован в 1991 году и действия его Конституции ликвидировались, армянский народ уже был настроен на формирование своего государства на основе объединения усилий, искусственно разобщенных советским законом двух армянских административно-территориальных образований – Арм.ССР и НКАО.

Вряд ли в тот момент могла возникнуть какая-то иная государственно-образующая идея, способная превысить ценность национального объединения в рамках независимого государства. Уже в конце 1989 года состоялось объединение этих образований в единое государство, на основе чего в 1990 году была объявлена Республика Армения. Естественно, вокруг принадлежности Нагорного Карабаха тогда возникло противостояние двух советских республик. Время показало, что все, кто встал перед угрозой потерь в результате ликвидации советской Конституции, повисли на старом. Но странным было то, что во времени, на уходящем старом повисла и Армения. Ведь, казалось, что высвобождение от пут Советской Конституции, только на пользу Армении. 

Не осознавшие, что распад Советского союза был всего лишь началом радикального пересмотра существующего мирового порядка, первые лидеры Армении продолжали смотреть на мир через призму норм устаревшего мира. И это понятно. Поколения людей, выросших на представлениях о международных отношениях и миропорядке периода «холодной войны» (1945-85 годы), продолжали воспринимать этот порядок как абсолютную неизменность, на которую не может посягнуть никто.

Принцип территориальной целостности воспринимался ими как догма, и все происходящие нарушения этого принципа оценивались как случайности, достойные жестких карательных действий. Это потом, реалии последних десятилетий и их оценки со стороны ключевых политиков показали, что бытующие принципы устройства миропорядка все более теряют свои силу. Международные законы и институты стремительно теряют свою принудительную силу.

Но, в период распада Советского союза такие вещи понимались плохо – все происходящее воспринималось всего лишь через призму «очередных происков всемогущего КГБ». Но, на кону стояла цель формирования нового армянского государства со своими законами. Так же стояла задача преподнесения политико-правового облика этого государства мировому сообществу. Естественно, все действовали из своего понимания реалий.

Власти Армении изначально видели проблему армянской государственности в сфере проблем с Турцией. Они упорно убеждали народ в том, что у нас есть одна стратегическая проблема – примирение с турками. В факторе Нагорного Карабаха они видели препятствие на пути решения заявленной стратегической проблемы. Тогда и разошлась логика военно-политический действия с проводимой дипломатией. Власти Армении пошли по пути правового отмежевания Республики Армения от Нагорного Карабаха. В рамках новообразованного Союза Независимых Государств (СНГ) в декабре 1991 года Арменией в Алма-атинской декларации была признана территориальная целостность Азербайджана. При этом, никоим образом не был упомянут факт существования разногласий по принадлежности Нагорного Карабаха. Фактически, последний был признан частью Азербайджана, а заявленная народом Арцаха независимость НКР не была признана.

При этом, казус был в том, что международное сообщество в лице СБСЕ в самом начале 1992 года признало тот факт, что статус НКАО является спорным и может быть решен в рамках международной конференции в рамках СБСЕ. С этим согласились и Азербайджан, и заинтересованные в этом Россия с Турцией. Проблема статуса Нагорного Карабаха обрела высокую степень легитимности в международной политике. А конфликтующие стороны вязли на себя обязательство решить конфликт мирным путем.   

Но, видимо, решением 1991 года власти Армении преследовали цель любой ценой удержать Азербайджан от военных действий. Не было учтено лишь то, что, передавая свои права противнику, ему было передано и право на применение силы. И Азербайджан, парламент которого отверг решение своего президента о входе в СНГ (в той же Алма-атинской декларации 1991 года), получив такой дипломатический подарок от Армении, сразу же начал войну с целью срыва международных усилий по определению статуса Нагорного Карабаха. Была поставлена задача аннексии предмета спора (Нагорного Карабаха) военным путем. Но это не сработало – армянский народ пошел по пути военного сопротивления: агрессия Азербайджана обернулась полным его поражением, территориальными потерями и гуманитарной катастрофой.

Фактически, проводимая властями Республики Армения политика создала неразрешимую взрывоопасную ситуацию. Сформировался статус КВО в Нагорном Карабахе с противоречивыми параметрами. К проблеме спорного статуса прибавилась проблема спорных территорий. НКР, который по итогам войны 1990-х годов, оказалась дэ-факто частью Республики Армения - дэ-юре признавался властями Армении неотъемлемой частью Азербайджана. Все попытки принудить Азербайджан признать право Нагорного Карабаха на существование вне Азербайджана оказались тщетными.

На протяжение десятилетий принцип сохранения права на Нагорный Карабах стал бессменной основой азербайджанской дипломатии. Ошибка властей Армении 1991 года оказалась роковой: у Азербайджана не было никаких мотивов признать какие-то права за армянами, не было и никаких стимулов. А Армения в течение последующих десятилетий не сделала ничего, чтобы лишить Азербайджан присвоенных ему прав. Даже независимость НКР не была признана за последующие десятилетия. 

Азербайджан же, все эти годы вел политику по убеждению мира в том, что Армения есть агрессор, а непризнанный никем, в том числе, Арменией Нагорный Карабах является внутренним делом Азербайджана. Международное сообщество не особо принимало этих доводов Азербайджана, но во времени начало ориентироваться на решение Армении 1991 года о признании Нагорного Карабаха частью Азербайджана.

Азербайджану надо было лишь выбрать время для ликвидации НКР и депортации его населения. Это время было связано с изменением позиции России по отношению к Армении, и пришло в 2020 году. В течение трех лет совместно с Россией Азербайджан физически ликвидировал Арцах. Вся эта операция шла под лозунгом: Армения не признала независимость Нагорного Карабаха – все делается в рамках территориальной целостности Азербайджана. Армения была бессильна что-то предпринять. При этом, время быстро показало, что уничтожение Арцаха поставило под сомнение безопасное будущее Республики Армения.

Все разговоры о том, что сдача Арцаха Азербайджану станет достаточным фактором для ликвидации претензий Азербайджана к Армении, оказались несостоятельными. Время показало также, что претензии Азербайджана и Турции к Армении никак не связаны с Арцахом. Радикальное изменение баланса интересов ключевых стран региона девальвировало прежнюю роль Республики Армения в международных делах. Возникла проблема поиска новой стратегической политико-правовой базы государства и его новой международной роли.  

Это обстоятельство привело к тому, что страх снова стал системообразующим фактором в политике Армении. В государственной политике Армении возобладал принцип принятия условий противника в качестве метода обеспечения безопасности. В политический обиход был внесен принцип «легитимности», предполагающий отказ от всего, что не признается законным правом Армении. Высшей ценностью были объявлены суверенитет и территориальная целостность страны. Апологеты такой политики убеждают людей в том, что этому нет альтернативы. Однако, у значительной части общества такой подход не вызвал доверия. Подобной информационное воздействие полностью дезориентировало общество и раскололо его. Ощущение, что армянская государственность снова стала предметом раздора мировых и региональных держав, овладевает сознание все большего количества людей.

Видимо, необходим радикальный пересмотр отношения к себе и миру.