Дьякон грузинской церкви святой Троицы в Тбилиси Элизбар Диоконидзе принадлежит к числу тех представителей грузинского духовенства, которые критикуют президента страны Михеила Саакашвили и членов его команды. Диокинидзе выступает на стороне оппозиции, он голосовал за Бидзину Иванишвили. По словам дьякона, некоторые армяне считают его противником армян, однако он является апологетом армяно-грузинской дружбы.

Как Вы оцениваете армяно-грузинские отношения?

В Тбилиси отношения между армянами и грузинами всегда заканчиваются анекдотами. Мы рассказываем анекдоты про армян, армяне – про грузин. Дальше этого (я имею в виду в худшую сторону) наши отношения не идут. Например, армянина спрашивают, в какой нации больше всего плохих людей. Среди грузин, говорит армянин. Почему? – спрашивают его. Потому что все плохие армяне поменяли свои фамилии и стали грузинами, вот плохих грузин и стало больше, ответил армянин. Ни одна нация не любит, когда меняют фамилии. Туманян стал Туманишвили.

Но это следствие политики, проводимой вашими властями.

Я был против политики, которую проводили предыдущие власти. Нынешняя власть только начала (проводить политику. – ред.). Когда ребенок рождается, трудно сказать, каким он станет в дальнейшем. Я надеюсь на лучшее. Я примыкал к блоку Бурджанадзе и Кукавы. Они отдали голоса за Иванишвили. Этот человек владеет большим состоянием, он миллиардер и не станет лезть в карман государства, как это делали предыдущие власти – Саакашвили и Шеварднадзе. У него денег больше, чем в бюджете Грузии. Иванишвили говорит, что хочет помочь своему государству. Давайте дадим ему такую возможность. Я дал ему 100 дней. Через три месяца мы сядем и поговорим. Если его действия понравятся – хорошо, если нет, то я подвергну его острой критике. Из любого человека может получиться Саакашвили.

Долгое время армянская церковь не имела статуса в Грузии. До сих пор есть спорные церкви, вопрос которых так и не решается. Как Вы думаете, как будут решены эти вопросы?

Армянская церковь должна иметь статус в Армении. Грузинские церкви есть и за границей – в Австрии, Англии, США, Франции. И что теперь, идти к президенту Франции и требовать у него денег? Проблема заключалась в нашем правительстве. Согласно Конституции, если три человека соберутся и дадут название своей вере, то они смогут получить статус и потребовать денег из госбюджета. Армянская церковь требует финансирование от государства. Арнольд Степанян, и не только он, говорит: если вы выделяете из госбюджета 25 млн лари грузинской церкви, то 5 млн выделите армянской. Это неправильно. Тогда давайте назовем армянскую церковь грузинской, потому что финансировать должно грузинское правительство.

Если руководствоваться этой логикой, то правительство Грузии финансирует также действующие в стране армянские школы. Тогда их тоже нужно назвать грузинскими или перестать финансировать.

Мою церковь должен финансировать я. Школа – это государственное заведение, а церковь – не государственная структура. Если она станет государственным заведением, то будет принадлежать тому государству, в котором находится. Что касается "спорных церквей", то это нужно доказать исторически. Вопрос нужно решить спокойно, мирным путем. У нас тоже есть историки, пусть они сядут и докажут исторически. Например, всем желающим я с удовольствием покажу документы по Норашену. Изначально церковь Норашен не была армянской, но когда Армения и Грузия присоединились к России, русский экзархос закрыл несколько церквей и вынес их на продажу. Это было в начале 19-го века. Естественно, у кого были деньги, те и купили эти церкви. Именно тогда армяне купили сурб Норашен. Хорошо, что эту церковь продали не мусульманам (на том же Мейдане имеются армянская, грузинская, католическая церкви и буддистский храм). Армяне говорят: это наша церковь, построена нашими силами. Давайте посмотрим на стиль церкви. Сооружение грузинское, но купили его армяне. Необходимо, чтобы историки сели и обсудили, потому что это история. Законно ли была продана церковь Норашен? Подписал экзархос, который внес изменения в престол грузинского патриарха. Он незаконно продал наше имущество.

Как Вы думаете, почему Вас считают противником армян?

Арнольд Степанян считал меня противником армян и хотел подать на меня в суд. Я выхожу из станции метро на Авлабаре, моя улица начинается от армянского театра. Я сказал ему: пойди в Авлабар, на улице Саингло Чихе есть 80 домов, в трех из них живут грузины, в остальных – армяне. Спроси их, я настроен против армян или нет. Когда бывает свадьба или похороны, мы не спрашиваем друг друга: сосед женился – всё, ты приглашен, умер – все вместе идем туда. Арнольд Степанян потом притих. Ни Степаняну, ни Саакашвили, ни кому-либо не удастся помешать нашей идущей издревле дружбе. Мы – братья.

Какие отношения у Вас с армянскими священнослужителями? Вы общаетесь между собой?

Отношения нормальные. Я лично знаком с 2-3 священнослужителями, двое молодых служителей есть в армянской церкви в Авлабаре. Когда мы встречаемся, то здороваемся. Они идут в свою церковь, я – в свою. Если возникают какие-то проблемы, то мы встречаемся и спокойно их обсуждаем.

А были случаи, когда вы спокойно обсуждали какой-нибудь вопрос?

Со мной такого не было. Если бы было, то я бы только обрадовался, поскольку я человек верующий. Я понимаю свою религию, знаю, что правильно, что – нет. Как было бы приятно собраться вместе и побеседовать о религии, о Библии. Я хочу, чтобы армянский и грузинский народы жили так, как они жили раньше – в дружбе и согласии. Разрушить дружбу очень легко, восстановить – трудно.