Тема интервью, представленных вниманию читателей ниже – коррупция в Армении и Азербайджане и  возможные способы борьбы против нее.

В целом 20 тем освещаются в парных интервью специалистов из Армении и Азербайджана, которые проводятся и публикуются в рамках совместного проекта Исследовательского центра «Регион» (Армения) и Института мира и демократии (Азербайджан). 

Проект «Альтернативная информация для армяно-азербайджанского диалога» поддерживают посольства Британии в Армении и Азербайджане.

Интервью одновременно публикуются в газетах «Hetq» (Армения), «Новое время» (Азербайджан), в Сети журналистов Кавказа (www.caucasusjournalists.net).

В Азербайджане интервью проводятся Институтом мира и демократии.

Исследовательский центр Регион

Интервью с исполнительным директором ереванского оффиса международной антикоррупционной организации Transparency International Варужаном Октаняном

Чем для армянского общества является коррупция? Насколько глубоко она пустила корни на бытовом уровне и в высших эшелонах власти? Что перевешивает в объемах и суммах? 

Уже давно, экспертными и академическими кругами принято, что невозможно измерить коррупцию точным образом. Можно составить мнение о размерах коррупции по тому, как она воспринимается обществом. Конечно, нет прямой связи между объемами коррупции и ее восприятием. Если респонденты утверждают, что данная сфера на 90% коррумпирована, то из этого не следует что коррумпированы 90% чиновников данной сферы, это неправильно. Но, в то же время, есть довольно серьезные исследования, о существовании определенной связи между восприятием коррупции и ее объемами: не может быть восприятие коррупции высоким а ее объемы – незначительными.

Данные «Всемирного барометра коррупции» - опроса населения (домохозяйств) десятков стран, об их восприятии коррупции и непосредственном опыте столкновения с ней показывают, что у нас коррупция весьма глубоко укоренена, но нет возможности определить ее конкретные размеры и объемы: такие исследования в Армении не проводились, это довольно сложная и дорогостоящая работа.  

Есть и методологическая проблема – очень трудно подсчитать вред от фаворитизма (кумовства или, иначе говоря, непотизма), как то: насколько страдает предприятие, если чиновник назначает на должность своего родственника (предприятие может и выиграть от этого) но само явление, тем не менее, является коррупцией. То есть, невозможно измерить явления непотизма в материальном, денежном выражении. Не склонен утверждать, что мы имеем коррумпированное правительство и честное население, оба явления взаимосвязаны.

В нашем народе, не то чтобы есть глубоко положительное восприятие коррупции, но есть снисходительная толерантность к явлению. Желал бы особо это подчеркнуть: если люди говорят «ну да, недовешивает, недодает сдачи – что ж, умеет, у него получается» - то это снисходительность к коррупции. Конечно это не означает, что должностные лица могут сидеть «сложа руки» и ждать, когда самосознание нации поднимется и общество перестанет терпеть такие явления.

В каких сферах более всего распространена коррупция? Есть ли коррупция в сфере использования природных ресурсов Армении? 

9 декабря 2010 г. мы опубликовали данные «Всемирного барометра коррупции». Вновь отмечу, что речь идет об индексе восприятия. Данные ВБК – результат репрезентативного опроса, населения - домохозяйств десятков стран об их восприятии коррупции и опыте в этой области.  В частности, посредстом опроса выявляются наиболее коррумпированные в восприятии сферы жизни, с точки зрения населения данной страны, их мнение об изменении уровня коррупции в их стране за последние годы, распространенность практики дачи взяток гражданами должностным лицам и т.п.

В Армении опрос проводился в 2010 г., в период с 10-го по 20-ое июня, холдингом «Ромир” (российским представителем Института Гэллап Интернешнл), который является известной российской компанией осуществляющей  исследования общественного мнения. Восприятие коррупции в Армении, выделяет сферу образования как наиболее коррумпированную - индекс 4.2 (индекс 5 соответствует абсолютной коррумпированности), и сферу полиции и судов (4.1).  

Многие сферы не были включены в опрос, например прокуратура и природоохранная сфера. Это, в основном, было обусловлено тем обстоятельством, что исследование проводилось в 86 странах и рассматривались сферы, общие и тождественные для этих стран. Во всех 86 странах имеется общее представление о том, что такое полиция или образование, а система прокуратуры может быть различна в разных странах. Также, выбираются те сферы жизни, с которыми население сталкивается наиболее часто. Так, с природоохранной сферой население сравнительно редко сталкивается. Что касается того, есть ли коррупция в сфере использования природных ресурсов Армении то конечно она существует но, у нас нет конкретных исследований на эту тему и мы можем опираться лишь на публикации и разоблачения в СМИ.

До сих пор, самыми высокими чинами, которые были осуждены по коррупционным статьям, были из аппарата Министерства по охране природы – начальник Управления по охране природы и его заместитель. Однако, даже такие разоблачения, не могут быть однозначными показателями, так как в одних сферах борьба против коррупции ведется сильней а в каких-то – слабей. Например, Министрство обороны является закрытой структурой, и если там мало разоблачений то это еще не означает, что там коррупция мала, и если больше разоблачений в сфере деятельности сельских общин, то это еще не означает что все сельские общины коррумпированы. Возможно, что благодаря своим связям, сотрудник министерства не будет наказан а сотрудник сельской общины будет. Это еще одна причина того, что за показатель берется именно восприятие коррупции а не зафиксированные, конкретные случаи.

Что на практике означает борьба с коррупцией, как государство и граждане ведут эту борьбу? Реально ли в нашей стране уменьшить объемы коррупции?

Есть три компонента борьбы с коррупцией – предупреждение, раскрытие дел (разоблачение) и общественное осуждение. Реальная борьба, по моему мнению, возможна лишь когда эффективно используются все три компонента. Я не наблюдаю этого в нашей стране. У нас делается акцент на предупредительные меры, которые предполагают усовершенствование законодательных актов и т.п. меры.

Реальная борьба, возможна если наряду с предупреждением будут и конкретные разоблачения. Но, здесь могут возникнуть вопрос: каким образом система будет сама себя разоблачать? Как бороться с системной коррупцией, где все звенья вовлечены в коррупционные сделки и, это является образом жизни самой системы. Есть вариант, когда происходит смена власти и новая власть бывает более честной. Но, принимая во внимание менталитет нашего народа, я не очень рассчитываю на этот вариант.

Другой путь – это становление гражданского общества, домократия, в результате чего, эти явления будут разоблачаться и по отношению к ним будут сильны общественный отклик и осуждение. Когда чиновник поймет, что он может лишиться должности из-за коррупции, возможно он будет более бдительным.

А если речь о серьезной борьбе то, по-моему, все должно начаться с проведения нормальных выборов. Тогда, чиновник может потерять должность и свой авторитет, если назначит коррумпированного человека на должность министра, ведь такие явления плохо отразятся на вероятности переизбрания президента. Я не утверждаю, что коррупция исчезнет но будет положено начало эффективной антикоррупционной борьбе, она будет иметь серьезный фундамент. Пример Сингапура: это государство авторитарного типа но, его элита решила быть честной и тем самым, показывает пример всему обществу. В данном случае, это добрая воля правящей системы но, я бы предпочел этой доброй воле, контроль самого народа. Некоторые наши чиновники очень любят, приводить Сингапур в качестве примера но, я не представляю что у нас это сможет работать. Я не верю что один наш чиновник отправит в тюрьму другого (своего родственника) по причине вовлеченности в  коррупцию.

 Какое место занимает Армения в отчете Трансперенси Интернешнл за последний отчетный период по коррупции? Сколько лет уже функционирует  Трансперенси Армения и как за это время видоизменялась (уменьшалась, увеличивалась, перемещалась) коррупция в стране?

Наша организация в октябре 2001 г. была признана национальным филиалом международного антикоррупционного движения Трансперенси Интернешнл. В 2008 г. организация была перерегистрирована как антикоррупционный Центр Трансперенси Интернешнл. В Армении ИВК - индекс восприятия коррукции – 2.6 – (чем ниже индекс, тем выше восприятие коррупции). Мы делим 123 – 126-ые места с Мадагаскаром, Нигерией, Эритреей. Мы менее коррумпированы чем Беларусь, Сирия, Азербайджан, Филиппины, Зимбабве, Украина, Россия. Азербайджан делит 134-142-ые места, а Россия – 154-163-и. Отмечу, что Трансперенси Интернешнл не проводит свои собственные опросы, а берет существующие исследования и, на анализе их данных, получает свои показатели.

С 2003-го года Армения включена в эти исследования. Армянский ИВК медленно но верно, продолжает свое отступление, ухудшение началось с 2008-го года. И до того периода, показатель не был обнадеживающим (в среднем 3.0 , с колебаниями от 2.9 до 3.1). В 2008-ом, когда индекс упал «всего» на 0.1, мы не сказали себе что ситуация ухудшается и сейчас очевидно, что отрицательная тенденция налицо. Когда ситуация ухудшается скачкообразно, то принимаются специальные, экстренные меры а когда это происходит медленно то, требуется некоторое время для наблюдений и выяснения причин явления, в результате чего теряется время.