Архитектор Ваан Мисакян принадлежит к числу тех студентов, которые «уехали из Армении и не вернулись». После окончания Ереванского государственного университета архитектуры и строительства он поступил в магистратуру Высшей школы архитектуры, планирования и охраны Колумбийского университета. Сейчас уже учится в аспирантуре. Представленные в интервью архитектурные проекты Ваана предназначены для Армении. 

Ваан, когда ты поступал в Колумбийский университет, ты действительно хотел продолжить свое образование или это была возможность уехать из Армении?

Армения – не клетка, из которой нужно вырваться. Если воспринимать  получение образование всего лишь как способ уехать, то нельзя будет добиться больших успехов в своей специальности и состояться как личность. А в моем случае «каждая секунда нахождения вдали от Армении», как постоянно напоминают мне живущие там родители, будет оправдана только в том случае, если будет служить осуществлению национальной цели.

Почему ты уехал? У тебя были конкретные планы? Чему ты хотел научиться?

Я поступил одновременно в несколько университетов, но Высшую школу архитектуры, планирования и охраны Колумбийского университета выбрал по двум причинам. Во-первых, она могла дать интересующие меня технические и теоретические знания, а также возможность общаться с интересующими меня специалистами.

Во-вторых, университет находится в Нью-Йорке. Архитектор – специалист города как «дышащего организма», а Нью-Йорк со своим широкомасштабным демографическим метаболизмом представляет собой предмет неисчерпаемого интереса и изучения.

«За этот идейный проект небоскреба Ваан получил премию лос-анджелесской организации IDA (International design awards). Многофункциональный комплекс в Ереване. Проект претендует на то, чтобы стать целевой моделью архитектуры будущего. Проект предусмотрено осуществить в Разданском ущелье в Ереване, расположенном недалеко от исторического центра столицы. Согласно проекту, комплекс должен находиться в месте, считающемся входом в центр города».

В Ереване очень много архитектурных проблем, о которых говорят молодые армянские специалисты. Ты поддерживаешь с ними связь?

Правильнее будет сказать, что в Ереване очень много проблем архитекторов и частично – разногласий в вопросе сохранения и воспроизводства историко-культурных ценностей города. Связь с молодыми архитекторами я поддерживаю, но не так часто, как хотелось бы. В целом, у меня такое впечатление, что они ведут борьбу за честные цели. Для нас, армян, обсуждаемые проблемы, разумеется, актуальны, но они не предметны с точки зрения всеобщих актуальных архитектурных проблем. Сегодня в Армении нет развитого архитектурного дискурса, а армянская архитектурная мысль не соприкасается с современным мировым архитектурным дискурсом.

Почему армянские архитекторы не могут решить эту проблему? Они недостаточно образованы?

Вопрос не столько в образованности или информированности, сколько в способности к суждению и эффективному вмешательству. Ежегодно во всем мире издаются сотни тысяч статей, книг, журналов по архитектуре, дискурс находится в постоянной эволюции. Но все это не становится предметом глубинного изучения со стороны армянских архитекторов.

Что делать, чтобы в такой стране, как Армения, голос архитекторов был услышан?

Во-первых, нужно отличать архитектора от дизайнера здания. В США, например, слово «архитектор» - это закрепленный в законе юридический термин, который означает, что не каждый, кто проектирует здание, может называться архитектором. Имеются многочисленные требования и этапы, которые специалист должен пройти, если хочет в законном порядке соответствовать званию «архитектор». Существуют также десятки этапов, через которые проект проходит до завершения строительства, и архитектор постоянно участвует в этом процессе. В западных странах и конкретно в США имеются крупные «лоббистские» организации, в которые входят тысячи авторитетных специалистов.

Ты являешься председателем армянского студенческого союза вашего университета. Чем занимается союз?

В первый год учебы у меня была возможность выделять время на то, чтобы вместе с несколькими армянскими студентами активизировать деятельность нашего студенческого союза в Колумбийском университете. Кстати, наш союз действует давно. Всех нас объединяет идея о том, что армянская культура должна быть ощутимо представлена в этой среде. Я разработал логотип союза, вместе со своими друзьями составил устав и вообще постарался добиться того, чтобы армянские студенты как можно активнее участвовали во всех вопросах, касающихся Армении. Сегодня наш союз является одним из наиболее активно действующих армянских союзов в зарубежных вузах.

Сколько армянских студентов учится в Колумбийском университете? Намерены ли они вернуться в Армению?

В настоящее время в Колумбийском университете учатся несколько десятков студентов-армян, которые изучают самые разные специальности. Один-два человека из Высшей школы архитектуры, планирования и охраны, с которыми я знаком лично, хотят участвовать в жизни в Армении. Такое желание изъявляют в основном выросшие здесь армяне.

Рассказывающий о тебе электронный сайт, на котором представлены твои проекты, имеет только английскую версию. Ты считаешь излишним представлять себя армянскому заказчику?

Один из моих ереванских преподавателей постоянно твердил, что архитекторы говорят визуально, посредством своих проектов. В целом мое присутствие в прессе и интернете обеспечивается посредством проектов «теоретического характера». То есть потенциальные пользователи – это в основном архитекторы мира, а также люди, имеющие отношение к процессу возникновения архитекторуной мысли. Мое общение с потенциальными армянскими заказчиками происходит в реальной жизни, во время различных событий.

«Этот проект представляет собой образец ландшафтной архитектуры, которая использует архитекторную символику – культурные и религиозные идеи, объединенные в одну архитектурную форму. Цель проекта – закрепить на центральной площади Еревана композиционное размещение, которое было нарушено после удаления с площади культовых символов советского периода, а также добиться эстетического и социально-поведенческого влияния на городскую общественность. Сооружение напоминает гору Арарат с находящимся на ней Ноевым ковчегом».

У тебя есть архитектурные проекты, которые ты хотел бы реализовать в Армении?

Мне как архитектору хотелось бы подумать о проекте, который существовал бы во всеобщей армянской действительности. У меня есть проект памятника для площади Республики, и хотя он был создан в 2008 году, когда я еще учился в Ереване, его идейный скелет я считаю актуальным. По моему убеждению, этот проект, который посвящен национальности как форме целевого существования, оспаривает мысль о том, что национальность – это идеология, которая должна жить в настоящее время посредством членов общества. Архитектура должна избегать деидеологизированных воплощений и думать о том пространстве, которе может оказать желаемое воздействие. То есть удачная архитектура станет попыткой втянуть жителей городов в воображаемый диалог, поможет им увидеть реальность с другой точки зрения. Как сказал один из известных архитекторов-теоретиков, если мы по-разному будем видеть реальность, то, возможно, станет по-разному думать. Если станем по-разному думать, то, возможно, начнем мечтать по-разному. А если мы все начнем мечтать по-разному, то, возможно, будем жить в другом обществе. 

ФОТО

«За этот идейный проект небоскреба Ваан получил премию лос-анджелесской организации IDA (International design awards). Многофункциональный комплекс в Ереване. Проект претендует на то, чтобы стать целевой моделью архитектуры будущего. Проект предусмотрено осуществить в Разданском ущелье в Ереване, расположенном недалеко от исторического центра столицы. Согласно проекту, комплекс должен находиться в месте, считающемся входом в центр города».

 «Этот проект представляет собой образец ландшафтной архитектуры, которая использует архитекторную символику – культурные и религиозные идеи, объединенные в одну архитектурную форму. Цель проекта – закрепить на центральной площади Еревана композиционное размещение, которое было нарушено после удаления с площади культовых символов советского периода, а также добиться эстетического и социально-поведенческого влияния на городскую общественность. Сооружение напоминает гору Арарат с находящимся на ней Ноевым ковчегом».