«Полицейские начали прибегать к провокациям уже на площади  Свободы – на эти ступеньки не садитесь, идите в другое место. При этом никакого правового обоснования они не приводили. Пытались всячески осложнить ситуацию, спровоцировать столкновения. Но у них это не получилось»,- рассказал на сегодняшней пресс-конференции эколог-активист Геворк Сафарян, касаясь событий 9 апреля.

«Уже после полудня, когда группа людей решила провести акцию протеста перед резиденцией президента на Баграмяна, 26, полиция перекрыла все дороги,- продолжил свой рассказ Геворк. – Против примерно 30 молодых людей было брошено несколько сотен полицейских. Но так как ребята проявили более творческий и интеллектуальный подход, эта огромная армия полицейских не смогла их остановить. Когда молодые люди оказались напротив здания на Баграмяна, 26 и начали свою акцию протеста, полиция приступила к силовым действиям. Нас начали отталкивать и теснить назад. Находившийся там подполковник даже позволил себе вырвать из рук одной девушки Конституцию и порвать ее. Нас оттеснили к перекрестку Баграмяна-Демирчяна и завели в тупик. В это время пришла депутат от партии «Наследие» Заруи Постанджян, которая начала о чем-то переговариваться с полицейскими. Затем она сообщила, что полицейские разрешили молодежи остаться, пообещав  защищать ее безопасность. Через некоторое время силы полиции начали оттеснять нас к воротам Национального Сборания. Кое-кто из ребят присел, возникла угроза для их жизни и здоровья, потому что в результате сильного натиска они могли задохнуться. Затем начались незаконные задержания. Полиция забрала человек 20. В отношении подвергавшихся приводу полицейские применяли силу, ругались матом... И это в том случае, когда мы ничего плохого не делали, не нарушали закон, никого не оскорбляли. Нас забрали в полицию и отпустили только вечером».

По словам Геворка Сафаряна, им было выдвинуто обвинение в неподчинении законному требованию полиции. «Лично я ни одну бумагу не подписал, поэтому не помню, как конкретно звучала формулировка. Когда я спросил, о каком законном требовании идет речь, мне никто ничего не объяснил»,- отметил активист.