После Казани, на фоне событий в Ливии и других арабских стран, накануне начала предвыборных процессов в США, России, Армении. Все эти обстоятельства, помимо традиционных особенностей Карабахского конфликта, характеризуют на данный момент Карабахский процесс.

Что сегодня происходит с Карабахским процессом, и какие могут быть варианты развития: будут постоянно обновляться переговоры, будет срыв или произойдет консервация? Какие внутренние и внешние мотивы могут подвигнуть армянскую и азербайджанскую стороны  на изменение, или, наоборот, удержание нынешнего статус-кво? Кому есть дело сейчас до Карабахского конфликта? И хорошо ли это, или плохо для сторон?

Армянские и азербайджанские эксперты на днях в Сети журналистов Кавказа (www.caucasusjournalists.net) обсуждали эти и ряд других вопросов, которые, несомненно, представляют исключительный интерес в двух обществах.  

Интернет- конференция «Карабахский статус-кво на фоне геополитических процессов – 2011: мотивы (не)сохранения статус-кво» была организована в рамках проекта «Альтернативная информация для армяно-азербайджанского диалога», который поддержан посольствами Британии в Армении и в Азербайджане, и реализовывается Исследовательским центром «Регион» (Армения) и Институтом мира и демократии (Азербайджан).

В дискуссии приняли участие эксперты из:

Армении- Манвел Саркисян – директор Армянского центра стратегических и национальных исследований (АЦСНИ), Сергей Саркисян – замдиректора Центра политических исследований фонда «Нораванк», Арман Меликян – политический консультант Сети гражданского общества «Беженцы и международное право»;

Азербайджана – Зафар Гулиев – завотделом аналитики ИА «Туран», Азад Исазаде – военный психолог, Институт мира и демократии (Азербайджан), Шахин Аббасов – аналитик сайта eurasianet.org

Ниже представляем вниманию читателей часть материалов дискуссии. С полной  версией можно ознакомиться http://www.caucasusjournalists.net/forumthemes.asp

Исследовательский центр Регион

Часть I

Переговорный процесс - пределы “обновляемости” и перспективы консервации

Шахин Аббасов - Коллеги начали обсуждение вопроса статус-кво с истоков конфликта и это правильно. Однако ситуация с начала 90-х годов все же серьезно изменилась. Во-первых, в 1994 году был установлен режим прекращения огня, который хоть и с постоянными локальными нарушениями, все же поддерживается. Изменился с тех пор  формат посредников. Кроме того, с середины 2000-х началась гонка вооружений сторон. То есть ситуация все же меняется каждые 3-5 лет и под статусом-кво мы можем подразумевать лишь отсутствие войны.

Азад Исазаде - Есть целые слои общества, которых статус-кво может в определенной степени устраивать или просто подходят к нему по принципу «из двух зол выбираю меньшее». И тогда видоизменение статус-кво может не волновать, лишь бы оставалось состояние "ни мира, ни войны"

Арман Меликян - Установившийся статус- кво характеризуется не только как отсутствие войны. Очевидно, что все стороны конфликта недовольны существующим положением дел и, в то же, время совершенно по-разному видят выход из сложившейся ситуации. Нынешний этап скорее можно охарактеризовать как период временного равновесия и баланса интересов США, России, Евросоюза, а также Ирана, Турции и, опосредованно, Китая. В нашем случае стасус-кво играет роль предохранителя, сброс которого (в данном контексте -возобновление широкомасштабных военных действий)может привести к масштабному геополитическому сдвигу, способному изменить расстановку сил на всем пространстве Евразии независимо от того, каким будет локальный результат войны.

Сергей Саркисян – В обществах сохраняется надежда изменения баланса сил в свою пользу, избегая (по крайней мере, пока) боевых действий. Поэтому, статус-кво я понимаю несколько шире, чем Шахин Аббасов: не только отсутствие войны, но и поддержание примерного баланса сил, во-первых, в имеющейся конфигурации, а во-вторых, подразумевая под "балансом сил" не только соотношение вооруженных сил сторон, их силовых структур, но и экономик, состояние гражданского общества, его отношение к властным элитам и т.п. Но все же, в первую очередь, неприемлемость "цены" за изменение имеющегося баланса - экономических, политических, имиджевых, людских потерь.

Зафар Гулиев - Нулевой вариант - образца до 1988 года вряд ли возможен. Это понимает и официальный Баку, заявляющий о готовности предоставления самого высокого статуса НКР, близкого к независимости, но в рамках территориальной целостности Азербайджана. В равной мере вряд ли возможен и максималистский подход НКР образца 1988 года - о Миацуме или государственной независимости. Решение надо искать где-то между этими двумя подходами

Арман Меликян - В 1988 году ни в Степанакерте, ни в Ереване о государственной независимости НКАО и речи не было.20-го февраля 1988г. облсовет НКАО обратился к Верховным Советам Азербайджанской ССР, Армянкой ССР с просьбой рассмотреть и решить вопрос о передаче НКАО из состава Азербайджанской ССР в состав Армянской ССР. Государственная независимость НКР была провозглашена 6-го января 1992 года, т.е. спустя четыре года. Так что вопрос о построении независимой государственности встал на повестку после того как стало ясно, что Миацум в силу позиции руководства Азербайджанской ССР, упразднившего НКАО осенью 1991г., а также развала СССР - нереализуем.

Азад Исазаде - Действительно, в течение всех этих лет мы наблюдаем периодически какую-то "новизну",  не приносящую принципиальных изменений. "Новизна" ради "новизны". В таком случае обновления могут происходить бесконечно. Опять возвращаюсь к своей мысли, статус-кво устраивает многих акторов. Но это не значит, что предела нет. Любые изменения -  геополитические, социальные, региональные, внутриполитические - могут обозначить эти пределы. Наверное, нам надо готовиться и к такому развитию ситуации.

Манвел Саркисян -  Поднятый вопрос по обновляемости переговорного процесса кажется еще более актуальным, если принять во внимание следующее обстоятельство: изменение внутренних параметров статус-кво (скажем - изменение потенциала той или иной стороны конфликта) очень быстро приводит к появлению новых внешних позиций. Примеры: заключение договора о стратегическом сотрудничестве между Азербайджаном и Турцией, обновление армяно-российского договора, появление международных резолюций, муссирование проблемы признания независимости НКР и пр. То есть - каждая продвинутая вперед "пешка" на поле конфликта вызывает новые внешние факторы, синтезирующиеся с ходом этих "пешек". И все эти новые параметры приходится учитывать.

Арман Меликян - Переговорный процесс после провала в Казани будет постепенно трансформироваться. По-видимому, все больше будет вовлекаться Евросоюз. При этом не исключаю некоторой внутренней противоречивости этого вовлечения, ибо его позиция может быть раздвоенной - относительно доброжелательное отношение Германии и Франции к интересам России, в том числе и на Южном Кавказе, может диссонировать с более жесткими британскими подходами, поддерживаемыми со стороны США. При этом Россия будет стараться склонить Баку на свою сторону, тогда как западные дипломаты будут работать над проблемой снижения уровня российского влияния на Армению. Таким образом, по-видимому, основные события будут разворачиваться в Баку и Ереване

Азад Исазаде - Хотя официальный Баку старается несколько дистанцироваться от проекта NABUCCO, но активизация французов в процессе газодобычи на Каспии может значительно ускорить прокладку газопровода. И тогда карабахская проблема станет серьезным рычагом давления на Азербайджан, как со стороны Запада, так и со стороны России. Новая "труба" пройдет по территории 4 прифронтовых районов. Из-за противоречащих  интересов ведущих держав ситуация окончательно выйдет из под контроля Еревана и Баку.

Сергей Саркисян -  В моем понимании статус-кво, пожалуй, наиболее полно можно охарактеризовать как сохранение имеющейся конфигурации контроля сторонами территорий. Нет изменения линии противостояния - все остальное: и переговорный процесс с той или иной динамикой и успехом, и гонка вооружений, и международное давление - имеют безрезультатный характер, и могут продолжаться бесконечно долго. Эти процессы направлены на "свои" аудитории, они приносят определенные дивиденды в региональной и гео- политике, но фактически ничего не меняют в самом конфликте.
Сегодня позиция одной стороны выглядит предпочтительнее, завтра в силу тех или иных обстоятельств ситуация изменится на противоположную. И эти "качели" могут иметь место десятилетиями.

В случае же попытки изменения линии противостояния: это либо удастся - следовательно, статус-кво изменится, либо не удастся. Тогда добившаяся своего сторона окажется в ситуации с определенным карт-бланшем: мировое сообщество с пониманием отнесется к новым, небывалым ранее ее решениям. Как пример: признание Арменией НКР после очередной, но безуспешной войны, в случае ее начала Азербайджаном, найдет большее понимание у мирового сообщества.

Как следствие - в условиях неспособности или неуверенности в своей способности одержать победу на полях новой войны сторонами конфликта, а при нынешних тенденциях и скорости довооружения эта инициатива может принадлежать практически только Азербайджану - переговорный процесс будет продолжен. Новые "модераторы", например, ЕС здесь нужны для "косметического" обновления ситуации, как новое "оформление сцены", на которой старая пьеса будет выглядеть по-новому.

Однако в более поздней перспективе, сроки которой зависит от очень большого числа неоднозначных по своей сути факторов, я думаю, все же будет попытка изменить ситуацию через возобновление боевых действий.

Арман Меликян - По своим философско-мировоззренческим параметрам наши с вами ныне правящие элиты все еще находятся в рамках совкового мышления и в этом смысле им ближе и понятнее сегодняшняя Россия. Такое мышление не считает зазорным врать, воровать, строить общественную жизнь на основе морально узаконенной коррупции. Пока что эти качества наших элит не напрягал Запад. Вероятно, именно геополитическая разнонаправленность качественно одинаковых элит и является сегодня чем-то востребованным, поскольку способствует сохранению высокого напряжения в регионе. То есть пока нужен сам конфликт, а не качественно другие элиты. Грузинский сценарий не с неба упал, а был важной составляющей сценария по дозированному снижению российского влияния на Южном Кавказе, которое не должно было произойти в ущерб блокирующих регион характеристик нашего конфликта. Сегодня ЮК ни для кого не прозрачен.

Зафар Гулиев - Карабахская проблема частично уже утратила роль эффективного и весьма чувствительного рычага давления - по крайней на Азербайджан. Но, тем не менее "прессинговый потенциал" конфликта все еще высок и наверно он будет использован - и в ходе переговорного процесса, и в увязке с другими вопросами (турецко-армянские отношения, проблема Ирана, газовые баталии и т.д.). Что касается перспектив переговорного процесса и фактора значимости карабахской проблемы, то полагаю, что в ближайший год особой активности и новаций в этой сфере вряд ли можно ожидать. Окно возможностей неумолимо сужается - скоро выборные процессы в России, США, Армении. К тому же, динамичные и интригующие процессы в опоясывающем регионе (арабская весна, турецко-израильские коллизии, NABUCCO и т.д.) частично деактуализируют карабахскую тематику. Необходимо время для того, чтобы адаптировать конфликт к новым условиям и придать новый импульс переговорам.

Сергей Саркисян - Линия противостояния устоялась, статус-кво поддерживается, гонка вооружений не достигла точки принятия решения о применении оружия исходя из чисто военно-стратегических расчетов, результат широкомасштабных боевых действий высокой интенсивности неочевиден - и в военном плане, и в политическом и социально-экономическом.

"Рычаг" утратил свою эффективность. Кроме того, за это время появились, оформились и окрепли новые связи между государствами региона, соседними и внерегиональными государствами и центрами силы. Образовались и устойчивые, и не очень, и четкие и аморфные политические и военно-политические конфигурации. В их рамках появились новые рычаги давления на наши страны - обычная международная практика, не более.

Вот в этом контексте и возник вопрос о возможности консервации конфликта,  чтобы он не оставался фактором неопределенности, и не мешал работать другим "рычагам". Но консервация предполагает, что стороны,  вовлеченные в конфликт, берут на себя обязательство отложить его решение на будущее, не применяя в одностороннем или общем порядке попыток радикального изменения ситуации вокруг конфликта. Здесь Мадридские принципы - и старые, и обновленные не являются примером: во-первых, они предполагают отложить на будущее только один аспект конфликта, а во-вторых, уже после внесения в ситуацию радикальных изменений, которые удовлетворяют практически все выдвинутые одной из сторон конфликта условия. Прямо говоря, Мадридские принципы - это предложение к армянским сторонам о капитуляции.

Конфликт станет основным рычагом, "перекрывающим" остальные, только если угроза возобновления боевых действий резко возрастет.

Как представляется, Запад от Южного Кавказа хочет: во-первых, ситуации "не войны", достаточной для поставок углеводородов из Азербайджана и транзита углеводородов из Центральной Азии. Во-вторую очередь - "не усиления" в регионе России и Ирана. И именно в такой последовательности.

Геополитические процессы вокруг Южного Кавказа и их воздействие на Карабахский конфликт

Азад Исазаде - Безусловно геополитическая ситуация вокруг Южного Кавказа довольно серьезно меняется.  Я начну с Турции. После распада Османской империи, традиционно напряженные отношения между арабскими странами (бывшие колонии) и Турцией (бывшей метрополии) определяли внешнюю политику Анкары в регионе, и в первую очередь союзнические взаимоотношения Турции и Израиля. Кстати приобретя независимость, Азербайджан также в определенной степени присоединился к этому союзу. И только жесткая антиизраильская позиция Ирана, не позволяла нам сильно афишировать этот союз. Однако в настоящее время ситуация кардинально изменилась. Отход нынешнего руководства Турции от "заветов Ататюрка" в сторону либерального ислама позволило Турции лидировать не только в регионе и в определенном роде и исламском мире (Иран, кстати, как ни старался, так и не смог занять эту позицию). В течение последних лет мы видим, как в протестных акциях в арабском мире часто используется турецкий флаг. Такого не было на протяжении всего 20 века. Трудно себе представить демонстрации в Тбилиси, Баку или Ереване с развевающимся российским флагом. Турне Р. Эрдогана по арабским столицам и разрыв военного сотрудничества с Израилем значимые события в изменении позиции Турции в регионе. И, несмотря на то, какую позицию займет официальный Баку, центростремительные силы будут тянуть Азербайджан в сторону нового регионального центра.

Сергей Саркисян - Из личного общения с аналитиками, участвующими в формировании внешнеполитической и экономической линии России, могу сделать заключение, что Москва прекрасно понимает мотивацию, тактику и пределы самостоятельного маневра Анкары. Рано или поздно, но столкновение их интересов с очень небольшим люфтом для компромисса произойдет. Россия приняла форму игры, но продолжает жестко пробивать свои интересы. Думаю прессинг на Анкару, после длительного периода восточных любезностей, уже начался (заявление об экономической нецелесообразности нефтепровода Самсун - Джейхан, в котором Москва участвовала; завуалированное предупреждение об опасности повтора Анкарой старого трюка с итогами тендера по закупкам ударного вертолета (даже название Москва тогда подогнала под заказчика - "Эрдоган") в тендере по комплексу ПВО, где Россия участвует со своей разработкой С-300 и т.п.)

Шахин Аббасов - Честно говоря, я не вижу какого-то особого крена в сторону России в последнее время в политике Азербайджана. До Казанской встречи в Баку действительно возлагали надежды на посредничество Медведева (видимо были основания), но после провала, тон Баку ужесточился. А до этого правительство всегда проводило относительно сбалансированную политику, направленную на определенный учет интересов России.

Арман Меликян - Не думаю, что русско-турецкие отношения можно назвать партнерскими. Турция сейчас находится в поиске своей новой материально выгодной геополитической роли, поскольку старая - роль продвинутого южного фланга НАТО, противостоявшего СССР и его союзникам по Варшавскому договору - более не востребована, а перспективы вступления в Евросоюз нулевые. "Дружба" Турции с Россией не только поднимет их совместный потенциал во взаимоотношениях с Евросоюзом и США, но будет также чреват ростом турецкого влияния на территории собственно России, что вряд ли порадует Москву. Процесс турецко-армянского примирения был обречен на неудачу, в том числе и по этой причине. На северном и восточном направлениях устремления Турции будут сдерживаться, а порой и резко пресекаться Россией или российско-иранским тандемом. На арабском направлении развернется борьба за доминирование между Турцией, Ираном и Саудовской Аравией, которая в свою очередь будет способствовать дезинтеграции упадку на всем пространстве от Магриба до Центральной Азии. В этом контексте возобновление военных действий в Карабахе может стать следствием возникновения форсмажорных обстоятельств глобального характера.

Азад Исазаде - Учитывая, что Азербайджано-Российские отношения часто напоминают качели, трудно давать оценку: потеплели они или охладели? В течение последних 2-3 лет, до Казани эти отношения можно было оценить как потепление, иногда вялое. Не надо забывать, что руководители обеих стран даже чисто психологически комфортны друг для друга. Если раньше диалоги Ельцин-Эльчибей или Б. Ельцин - Г.Алиев носили формальный характер или отсутствовали вообще, то диалоги И. Алиев-Путин и И. Алиев-Медведев носят более теплый и искренний характер. Плюс Россия в отличие от Запада не поднимает вопроса демократизации и прав человека. После Казани произошло скорее эмоциональное похолодание. Вполне возможно, что оно носит временный характер, учитывая возрастающее давление Запада по вопросам нарушений прав человека и др.

Шахин Аббасов - Согласен с Азадом Исазаде! Очевидно (и недавние материалы, опубликованные в Wikileaks это подтвердили) отношения между И.Алиевым и Д.Медведевым лучше, чем между И.Алиевым и В. Путиным. Кроме того, очень часто создается впечатление, что в правительстве России, опять же из-за разного отношения Путина и Медведева к Азербайджану, нет единой политики по Баку. Поэтому и дальнейшее развитие взаимоотношений также в какой-то степени будет зависеть от того, кто станет президентом РФ в 2012 году.

Арман Меликян - В России сегодня активно пропагандируется философская концепция евразийства, базовыми этническими носителями которой должны стать русский и тюркские народы. Некоторые эксперты в США в качестве лидера евразийского движения в России называют В. Путина, которого сегодня уже многие прочат в будущие президенты России. Вероятно, все тюркские народы бывшего СССР будут привлекаться к реализации евразийского проекта и не в последнюю очередь Азербайджан. Поскольку вряд ли тут предполагается участие Турции, то может наступить момент, когда Азербайджан будет поставлен перед выбором с кем и против кого дружить? Через год-два этот выбор может оказаться очень трудным, катастрофически трудным.

Сергей Саркисян - То, что Москве нужен и Ереван, и Баку, формирует нежелание ею возобновления боевых действий: независимо от их окончательных, устоявшихся результатов, ее позиции как минимум в одной из двух стран сильно пошатнутся.

Не обязательно, что позиции России ослабнут в Азербайджане, хоть у нас и размещена 102-я военная база РФ. В случае возобновления широкомасштабных боевых действий, в любом случае Россию обвинят:

1. В прямой военной поддержке ею Армении, в участии военнослужащих РФ в планировании, подготовке и ведении боевых действий - со стороны Азербайджана и любых проазербайджански настроенных площадок (организаций, партий, государств, СМИ).

2. В неоказании должной, ожидаемой и возможной помощи Армении.

а. При любом изменении линии противостояния в пользу Азербайджана - на всех уровнях в самой Армении, в Карабахе и в диаспорах;

б. При удержании линии противостояния, незначительном изменении линии противостояния в пользу Карабаха и\или Армении, а также в случае больших потерь численного состава ВС РА, Армии обороны Карабаха, гражданского населения и военной техники - со стороны части официоза, практически всей оппозиции, широкими слоями населения в Армении.

Обвинений в свой адрес от одной из сторон Россия избежит в случае:

- выхода азербайджанской армии на государственную границу РА (в Азербайджане);

- занятия армянскими силами значительных территорий в ходе перехода в контрнаступление - в Армении. Однако самое "интересное" начнется потом, в зависимости от закрепления одной из сторон своего успеха:

- от России потребуют признания НКР - по аналогии с Абхазией и Ю.Осетией, одновременно другая сторона - непризнания НКР;

- либо потребуют от нее восстановления довоенной ситуации (более-менее похожей на нынешний статус-кво).

В зависимости от хода и результатов боевых действий у Москвы возникнут проблемы с выводом либо 102 базы из Армении, либо ухода из ИАЦ "Дарьял" (Габалинской РЛС), сворачиванием многоаспектного сотрудничества по Каспию и т.д.
Плюс много еще каких вопросов...

Вообще же реальная позиция по Карабаху, на мой взгляд, значительно отличается от обычно озвучиваемых и традиционно приписываемых. Например, считается, что Россия манипулирует всеми сторонами. Ранее я уже писал, что предпочитаю термин "использует ситуацию" - как и все, кто на это способен. Россия - сейчас - заняла позицию "договаривайтесь сами". Если все стороны НКК придут к самостоятельному решению, у России останется достаточно рычагов - и по ситуации вокруг НКР, и по газу, и по армяно-турецким отношениям и т.п., чтобы остаться модератором ситуации на Ю. Кавказе.

Азад Исазаде - Карабах имеет воздействие на политику Анкары, но далеко не первое. В Баку даже периодически опасаются, что Турция может пожертвовать Карабахом, ради каких-то своих интересов (условно можно назвать членство в ЕС, вопрос геноцида или др.). Вопрос иногда встает настолько остро, что Эрдоган периодически озвучивает неизменность позиции по Карабаху.

Сергей Саркисян - И действительно, уж кто-кто, но именно Турция, в реальности, не особо рвется что-то менять в статус-кво в НКК. Для нее "консервация" конфликта - наилучший вариант. В Анкаре считают, что время работает не на Карабах\Армению. И она готова ждать решения вопроса НКР в пользу Азербайджана при любой власти\президенте в Азербайджане. А вот нынешние власти АР и лично И.Алиев вечно откладывать разрешение конфликта - не сможет. Вопрос НКК, высоких цен на нефть, огромных сумм на вооружения из кармана населения - это "тикающая" бомба. Кто ее взорвет - другой вопрос. Действующий статус-кво выгоден всем - даже Азербайджану.

Арман Меликян - В контексте Карабахского конфликта весьма специфична позиция Ирана. В отличие от России или Турции Иран сегодня имеет довольно значительный участок границы с НКР и реализует в этой зоне довольно масштабные строительные проекты(в частности гидротехнические).На мой взгляд, существующий статус-кво содержит крайне важные для Иранаэлементы. В частности - отсутствие иностранных миротворческих подразделений в зоне конфликта. Поскольку их теоретически предполагалось разместить на территории НКР, соответственно для Ирана особенно важна позиция властей НКР по этому вопросу.

Азад Исазаде - Только в случае если из-за не разрешения НКК, возникнет угроза самой власти, могут начаться попытки реального разрешения. На мой взгляд, сегодня ни официальный Баку, ни официальный Ереван не имеют мотивационной заинтересованности. Что касается Ирана, то не надо забывать, что провинции вдоль всей границы с Южным Кавказом населена этническими азербайджанцами, и там не затухает национально-освободительное движение. В ХХ веке три крупные революции (в том числе, последняя исламская в 70-ые годы) начинались в северных провинциях, а сколько было меньших по масштабу, но довольно серьезных массовых выступлений, акций протеста, студенческих волнений! Во всех выступлениях последних 20 лет Иран видит "руку" Баку, считая его основным спонсором, донором. Нынешний статус-кво позволяет Ирану тоже в определенной степени влиять или "манипулировать" ситуацией, исходя из своих интересов.

Зафар Гулиев - Не согласен с тезисом о незаинтересованности Турции в разрешении НКК или о возможности пожертвовать данной проблемой в угоду своих интересов. Не только традиционные стратегические и этнокультурные узы партнерства, но и прагматические интересы диктуют Анкаре совершенно противоположное - что она и демонстрировала, держа столько лет на замке границу, а также поднимая как важное условие карабахское урегулирование в ходе армяно-турецкого диалога. Правящие фигуры, даже в авторитарных странах, не так уж всесильны в вопросах кардинальной ревизии геополитического курса. Отношения между Баку и Анкарой выше и глубже изменчивой политической конъюнктуры и капризов отдельных политиков - эти страны и народы просто "обречены" на стратегическое партнерство.

По сути, переговорный процесс в последние годы свелся к примитивному торгу: что может или должен предложить Азербайджан в ответ на поэтапное освобождение Арменией его оккупированных территорий. Между тем, формула "территории в обмен на статус" слишком напоминает элементарный шантаж. Ведь изначально эти территории были оккупированы (при активном содействии России) вовсе не с целью создания некоего пояса безопасности, а как мощный рычаг для последующего давления на Азербайджан и принуждения его к уступкам. Но сложность ситуации в том, что в силу глубокой геополитизации конфликта, торги идут отнюдь не между самими конфликтующими странами (это формально выглядит так), а на уровне заинтересованных и вовлеченных в процесс ведущих игроков (США, ЕС, России). И причем Карабах подчас служит отнюдь не главной ставкой на этих торгах, а как бы довеском, разменной монетой. И потому перспективы мирного урегулирования конфликта выглядят на сегодня весьма туманно.

Сергей Саркисян- Зафар, а если посмотреть с другой стороны? Зеркально это выглядит так: "что может или должна предложить Армения в ответ на неизвестно что со стороны Азербайджана. Между тем, формула "статус в обмен на территории" слишком напоминает элементарный шантаж". Тоже звучит, правда?

А может, все только выглядит как торги? Поверьте, ни Армения, ни Карабах торговаться и разменивать территории на статус сами по себе не хотят. Здесь прекрасно понимают, что любая уступка территорий - это ненадолго отложенная война, причем уже с наименее выгодных позиций. В то время как Азербайджан считает, что время работает на него, армянские стороны считают с точностью наоборот.

И "пояс безопасности" появился не как "пояс", и не как предмет торгов на будущее, а как наименее энергозатратная конфигурация баланса сил - прежде всего в военно-техническом плане. И если вдруг конфликт опять вернется в "горячую" стадию, представляется, что армянским сторонам будет поставлена задача на продвижение вглубь обороны азербайджанских ВС отнюдь не для того, чтобы создать "пояс безопасности - 2", или обеспечить еще один "товар" для торговли на еще одно более отдаленное будущее.

Продолжение