После Казани, на фоне событий в Ливии и других арабских стран, накануне начала предвыборных процессов в США, России, Армении. Все эти обстоятельства, помимо традиционных особенностей Карабахского конфликта, характеризуют на данный момент Карабахский процесс.

Что сегодня происходит с Карабахским процессом, и какие могут быть варианты развития: будут постоянно обновляться переговоры, будет срыв или произойдет консервация? Какие внутренние и внешние мотивы могут подвигнуть армянскую и азербайджанскую стороны  на изменение, или, наоборот, удержание нынешнего статус-кво? Кому есть дело сейчас до Карабахского конфликта? И хорошо ли это, или плохо для сторон?

Армянские и азербайджанские эксперты на днях в Сети журналистов Кавказа (www.caucasusjournalists.net) обсуждали эти и ряд других вопросов, которые, несомненно, представляют исключительный интерес в двух обществах.  

Интернет- конференция «Карабахский статус-кво на фоне геополитических процессов – 2011: мотивы (не)сохранения статус-кво» была организована в рамках проекта «Альтернативная информация для армяно-азербайджанского диалога», который поддержан посольствами Британии в Армении и в Азербайджане, и реализовывается Исследовательским центром «Регион» (Армения) и Институтом мира и демократии (Азербайджан).

В дискуссии приняли участие эксперты из:

Армении- Манвел Саркисян – директор Армянского центра стратегических и национальных исследований (АЦСНИ), Сергей Саркисян – замдиректора Центра политических исследований фонда «Нораванк», Арман Меликян – политический консультант Сети гражданского общества «Беженцы и международное право»;

Азербайджана – Зафар Гулиев – завотделом аналитики ИА «Туран», Азад Исазаде – военный психолог, Институт мира и демократии (Азербайджан), Шахин Аббасов – аналитик сайта eurasianet.org

Ниже представляем вниманию читателей часть материалов дискуссии. С полной  версией можно ознакомиться http://www.caucasusjournalists.net/forumthemes.asp

Исследовательский центр Регион

Начало

Внутренние и внешние мотивы сохранения/ изменения статус-кво в Карабахском конфликте

Азад Исазаде - Влияние уровня демократии для решения конфликта возможно, но только для компромиссного, относительно справедливого для обеих сторон решения. Любой руководитель государства, который пойдет на такой шаг, понимает, что столкнется с довольно серьезным падением своего рейтинга. На такой шаг может рискнуть или "крутой" диктатор, или человек, обладающий высоким процентом легитимности. Не каждый диктатор рискнет пойти на такой шаг, потому что он боится не протеста населения, которое спокойно подавит, а не хочет остаться в истории (а они все на это надеются) как предатель, подписавший "пораженческое" соглашение. С легитимным демократом несколько сложнее, т.к. падение авторитета и рейтинга неизбежно, а это может привести к не предсказуемому обострению. Для примера привел бы Шарля де Голя в алжирском кризисе. Несмотря на то, что Алжир был колонией, а не внутренней территорией, президент Франции (отец нации, генерал-освободитель)с трудом удержал ситуацию под контролем. По-моему уровень демократизации способный влиять на решение должен быть или очень низким, или очень высоким. На сегодня в наших странах пока нет кандидата на роль "крутого" диктатора и тем более - де Голя.

Арман Меликян - Процесс деколонизации был выгоден колониальным державам, поскольку снял с них ряд затратных и неприятных обязанностей в отношении народов бывших колоний - поддержание правопорядка, финансы, оборона и т.д. Зато экономическая зависимость бывших колоний от метрополий сохранилась. Так что Де Голь не сплоховал. В нашем же случае для консенсуса и общего стремления решить конфликт полюбовно необходимо иметь качественно иные элиты, которые смогут найти нечто более выгодное, чем конфликт.

Манвел Саркисян - По итогам развала СССР Азербайджан сформировался на территории, которая не удовлетворяет ее. Она имеет желание расширить свои границы до уровня границ бывшей Азербайджанской ССР. Уже семнадцать лет как международное сообщество сохраняет за Азербайджаном юридическое право на выдвижение подобных претензий. Одновременно, перед Азербайджаном ставится условие добиться своих желаний путем переговоров с Арменией на основе компромисса. Невооруженным взглядом заметно, что выдвинутое перед Азербайджаном международное условие изначально лишает его возможностей для реализации своих желаний. Что тогда остается делать Азербайджану? Лишь одно: вести курс на сохранение юридического права на утерянную в 1994 году территорию. Зачем Азербайджану заключать соглашение с Арменией, в результате которого он должен отказаться от части своих прав в пользу Армении и НКР? Что это дает Азербайджану с точки зрения его фундаментальных желаний? Думаю - ничего не дает и, наоборот, вынуждает корректировать первичные желания. Судя по проводимой официальным Баку политике у него нет желания делиться своими правами. Поэтому, говоря по теме урегулирования необходимо уточнять, о чем идет речь с точки зрения каждой заинтересованной инстанции.

Зачем Армении необходимо исчерпание конфликтных отношений с Азербайджаном? Теоретически, такое исчерпание выгодно Армении: решается вопрос безопасности, улаживаются нормальные добрососедские отношения, повышается степень независимости от внешних сил. Однако на пути исчерпания конфликта стоит условие достичь соглашения с Азербайджаном, опять же путем компромисса. Поскольку Армения не намерена отдавать Нагорный Карабах Азербайджану, то и условия достижения соглашения не представляют никакой ценности для Армении. И здесь заметно, что никаких мотивов исчерпать конфликт на предложенных условиях у Армении быть не может.

Зафар Гулиев - Отсутствие у сторон реальной мотивации к мирному урегулированию конфликта неизбежно будет усиливать в азербайджанском обществе мотивацию военного решения. Если раньше война велась за НКАО, то теперь проблема НКАО отошла на второй план. Приоритетной для Азербайджана стала проблема деоккупации земель вокруг НКАО. Какая бы элита не была у власти в Баку, и какой бы режим не установился, мотивация возвращения этих земель любой ценой будет только усиливаться, и Армения должна учитывать этот фактор.

Сергей Саркисян - Отсутствие до настоящего времени попыток Азербайджана перейти к активным боевым действиям объясняется не столько оглядкой на мировые центры силы, которые не сразу отреагируют на них, а вполне логичным нежеланием властей Азербайджана вносить новый элемент неопределенности во внутриполитическую ситуацию, которая на данный момент остается относительно стабильной и контролируемой ими. В случае же выхода ситуации на уровень возможной потери контроля, для проекции недовольства общества, а также для необходимого в этом случае усиления авторитарных форм управления, вплоть до введения режима военного положения, начало ограниченных по времени и масштабам военных действий окажется вполне приемлемым.

Азад Исазаде - Могу согласиться с высказыванием Сергея Саркисяна. В период  протестных акций оппозиции в Ереване после президентских выборов в Ереван были переброшены воинские части из Карабаха, а на фронте начались довольно серьезные боевые столкновения. Но мы не должны забывать еще об одном варианте - имитация боевых действий. Когда под давлением внешних сил обе стороны просто, чтобы обосновать потерю территорий (не имеет значения в чью пользу) просто имитируют войну. При этом имитация будет только политическая, на фронте развернуться настоящие бои с потерями, кровью и смертью. Сегодня взаимоотношения руководителей двух стран настолько холодны, что трудно ожидать от них согласованных действий, но ведь завтра ситуация может измениться. Что касается мотивации, то полностью согласен с предыдущими высказываниями - мотивации для скорейшего решения вопроса сегодня нет ни у кого.

Манвел Саркисян - Логика взаимосвязи провокаций на линии соприкосновения с внутриполитическими кризисными ситуациями довольно сложна. Что оказавшиеся в кризисном состоянии режимы любят пользоваться фактором внешней угрозы и даже провоцировать столкновения с целью использования их для шантажа политических противников, ясно всем. Но как в таких случаях склонно вести себя руководство страны-противника - здесь намного сложней. Вряд ли кто-то пожелал бы использовать внутреннюю смуту у военного противника, чтобы начать войну. Опыт показывает, что противник чаще склонен не вмешиваться в кризисные ситуации а, наоборот, переждать ее. Видимо, достаточно сложно рассчитать результаты такого вмешательства. Ведь, вероятность того, что усиление внешней угрозы может консолидировать общество вокруг лидеров и резко повысить воинственные настроения в кризисной стране, достаточно велика. А вмешавшейся в этот кризис стороне потом приходится встать перед обратной волной агрессивности страны-противника. Поэтому, вероятность провоцирования широкой войны в моменты кризиса в одной из стран кажется не совсем убедительной.

Арман Меликян - Грузино-русская война весьма наглядный пример того, как посредством непродолжительной военной провокации можно достичь серьезных геополитических изменений на региональном уровне. Длительное время грузинское руководство старалось не обострять отношения с Россией, понимая, что это может весьма пагубно сказаться на ее устремлениях в Абхазии и Осетии. Эта двойственность кого-то не устраивала. Грузию поставили перед жестким выбором- либо она идет на окончательный разрыв с Россией и получает полную политико-дипломатическую и значительную военно-экономическую поддержку от США и Евросоюза, которые официально будут считать Абхазию и ЮО территориями Грузии, либо неопределенность сохранится, страна будет продолжать погружаться в трясину, и встанет перед реальной опасностью дальнейшей территориальной дезинтеграции. Саакашвили пошел на разрыв отношений с Россией и не потерял ничего - все территориальные потери произошли задолго до августовской войны. По-видимому, и смена качества правящей элиты в Грузии было приурочено к этому политическому кульбиту.

Манвел Саркисян - Состояние Азербайджана в международном и внутреннем измерении резко отличается от состояния Грузии. У Азербайджана нет мотивов использования войны для изменения внешнеполитических параметров в свою пользу. Война может иметь только прямую цель - установить контроль над конкретной территорией. Такая война не имеет широкую политическую цель. Но развязанная Азербайджаном война объективно представляет значительный политический интерес у очень многих внешних сил. Россия и Иран не могут не использовать такую войну для усиления своих позиций на Каспии. Армения пойдет на признание НКР. Турция может превратить войну в Карабахе в причину для реализации многих планов в рамках политики "ноль проблем с соседями". То есть, можно развязать войну и отдать возникшую ситуацию "на растерзание" кому угодно. Думаю, именно это обстоятельство хорошо понимается руководством Азербайджана, да и всеми заинтересованными внешними силами.

Сергей Саркисян - Думаю, что имитировать активные боевые действия с интенсивностью выше низкой практически невозможно:

1. Перед каждым боевым подразделением на передовой стоит четкая конкретная задача, как действовать в той или иной ситуации. До задач "Пресечь имитационные действия Противника", "Ответить имитационными действиями на имитационные действия Противника", а тем более "Поддержать имитационные действия Противника", надеюсь, не додумались.

2. Не стоит переоценивать влияние Еревана на Степанакерт. В условиях существования двусоставного политического управления даже армянским сторонам договориться между собой будет не просто

3. Будут имитационные или неимитационные боевые действия - будут и жертвы. И клятвы отомстить за них. И тут вдруг выясняется, что это - имитация. Знаете, лучшего повода для военного переворота и придумать трудно.

4. Не только имитационные боевые действия, но и просто имитация бурной активности даже без боевых действий снижает управляемость войсками: "Алё, штаб, это уже война, или опять мы тут имитируем?".

5. С психологической точки зрения: как боевой офицер будет смотреть в глаза солдатам после бурной ночи имитации?

6. Есть военный раж, есть и военный кураж. Российские командиры, видя в бинокли Тбилиси, рвались на его штурм совсем не понарошку. Вот так можно и доимитироваться.

Шахин Аббасов - Я думаю, что к вопросу экспорта азербайджанских углеводородов на европейские рынки, Россия отнесется спокойно. Объемы не так велики, чтобы составить реальную конкуренцию российскому экспорту в Европу, как минимум в ближайшие 15 лет. Однако у России очень четкая позиция - не допустить прямого экспорта туркменских углеводородов в Европу в обход России. Вопрос, который в последнее время особенно активно лоббируется Европейским Союзом (Транскаспийский газопровод). И тут я думаю, Москва может пойти до конца вплоть до военной дестабилизации в зоне Нагорно-Карабахского конфликта или в Грузии. Это важный вопрос национальной безопасности России.

Азад Исазаде - И не есть ли подтверждением этого участие российских воинских подразделений на параде в Ереване? Россия сделала конкретный выбор между Баку и Ереваном или просто пригрозило Баку пальчиком?

Сергей Саркисян - Азад, а не кажется ли Вам, что если бы Россия хотела спровоцировать войну, то она бы не уравнивала шансы сторон? Парад - очень хороший пример и намек.

Зафар Гулиев - Обобщая итоги дискуссии, приходишь к неутешительному выводу. Многолетняя практика «имитация войны и мира» и отсутствие прогресса в переговорах привели к консервации конфликта в состоянии неопределенного равновесия. Сегодня ни конкурирующие между собой державы, ни власти Армении и Азербайджана, ни даже оппозиционные круги в этих странах, в силу ряда причин, не заинтересованы в особо «резких движениях», способных еще более запутать решение проблемы и непредсказуемо повлиять на общий ход внутриполитических и региональных событий. Что же касается МГ ОБСЕ, то наивно полагать, что она по собственной инициативе будет лезть из кожи вон для скорейшего урегулирования конфликта. В скором решении проблемы более всех заинтересованы сами конфликтующие народы, но они не оказывают почти никакого влияния на процесс урегулирования, да и перегорели уже в многолетних ожиданиях мира.