Армения и Азербайджан – 2011: мнения и комментарии

О деятельности посредников Карабахского урегулирования, о мандате и  усилиях, направленных на сохранение стабильного затишья на линии фронта, об отношении к  международным миссиям,  расположенным между сторонами конфликта, говориться в наших беседах с политологами из Армении  Рубеном Акопяном и Сергеем Минасяном, и с редактором информагентства Туран Шаином Гаджиевым и полковник-лейтенантом в запасе Узеиром Джафаровым из Азербайджан .  

Опросы-интервью армянских и азербайджанских специалистов различных сфер – это часть работы, которая проводится в Армении и Азербайджане в рамках совместного проекта Исследовательского центра «Регион» (Армения) и Института мира и демократии (Азербайджан). 

Проект «Альтернативная информация для армяно-азербайджанского диалога» поддерживают посольства Британии в Армении и Азербайджане.

Интервью одновременно публикуются в газетах «Hetq» (Армения), «Новое время» (Азербайджан), в Сети журналистов Кавказа (www.caucasusjournalists.net).

В Азербайджане интервью проводятся Институтом мира и демократии.

Исследовательский центр Регион 

Политолог Рубен Акопян

 - Удовлетворены ли в Армении посредниками Карабахского урегулирования -  Минской группой и сопредседателями? В чем заключаются главные упущения и, наоборот, заслуги посредников за время их деятельности?

- С первого взгляда должен сказать нет, правда в том, что конфликт сегодня не решен. Но это так лишь с первого взгляда, так как политика - это искусство возможного. Думаю, Минская группа (МГ) делает то, что возможно – принимая во внимание границы мандата сопредседателей и позиции противоборствующих сторон, которые находятся на противоположных полюсах. То, что на фоне деятельности Минской группы война не возобновилась, уже можно рассматривать в качестве достижения. Я приписываю это, в том числе, им. И наконец, МГ держит данный конфликт в центре внимания мира, и любое движение проходит через ее призму. Конечно, это не означает, что в условиях, когда МГ существует, вариант войны исключен, но она пока что является сдерживающим фактором.

Проблема настолько интернационализирована и находится в центре внимания и интересов сверхдержав, что только авантюрная власть может развязать войну. Думаю, что руководители одной из сторон конфликта пойдут на войну только в том случае, если будет подвергнута опасности его власть или власть его команды. И это пагубно отразиться на данное государство и его народ. Не думаю, что какая-то власть Армении может прибегнуть к подобной авантюре.  В качестве недостатка хочу отметить то,  что Минская группа дает весьма размытые оценки исходя из каких-то принципов.  Для меня всегда было неприемлемо, когда на одну доску ставились жертва и палач, и не давалась четкая оценка каждому шагу, совершенному сторонами конфликта. А это просто необходимо, так как если не дается оценка тому, кто нападает, то это воодушевляет последнего и совершает потом более агрессивные шаги. Это препятствует процессу урегулирования.  Перед всеми важными встречами, азербайджанская сторона устраивает провокации, что не удостаивается адекватных оценок со стороны сопредседателей. 
И в Армении, и в Азербайджане убеждены, что если каким-то образом Арцах окажется в составе Азербайджана, то там не останется и следа от армян. Пример Нахиджевана – яркое подтверждение этому. 

 - По какому механизму может произойти переформатирование состава сопредседателей, может ли это случиться в обозримом будущем?

- Например, Турция весьма заинтересована быть в составе Минской группы, или каким-то образом участвовать в переговорном процессе. Это надо исключить, так как Турция за все это время показала, что она не только не способствует урегулированию конфликта (имею ввиду заявления и поведение Турции, связанные с армяно-турецкими протоколами), но и своей очевидной пристрастностью все больше способствует агрессивному поведению Азербайджана. Может и возможно привлечь к миссии новые государства, но суть дела от этого не изменится, так как в МГ присутствуют основные представители мирового центра – Россия, Франция, США. Мир изменился, и согласно международному праву, ни у кого нет императивного мандата на разрешение вопроса. С таким мандатом выступает государство, которое не спрашивает мирового мнения и делает то, что пожелает по принципу «сила порождает право».

Очень желал бы понять, чем же случай Арцаха отличается от случаев Косово или Южного Судана. И тут, дело не в моем непонимании, а в двойных подходах. Существуют геополитические интересы, и именно ими обусловлено осуществление упомянутых международных норм – территориальная целостность или самоопределение народов? И если изучим историю признания независимости Косово или Южного Судана, то увидим что Арцах - гораздо более состоявшееся государство и больше соответствует этим принципам, чем отмеченные выше страны. В данном случае очевидны двойные подходы и стандарты мировых центров. 

В то же самое время, непонятно как может Арцах не быть участником переговорного процесса. Стороны должны осознать, что в данном конфликте решающим является слово народа Арцаха. Власти Арцаха должны взять на себя ответственность, а для этого они должны быть приведены в поле ответственности, то есть – посажены за переговорный стол. Полагаю, в скором будущем Арцах присоединится к переговорам.

 Политолог Сергей Минасян

 - Насколько эффективен мониторинг ОБСЕ на линии фронта? Какова роль международных посредников в сохранении режима прекращения огня? 

- Я не могу сказать, что есть стопроцентная эффективность, но в то же время мониторинг вполне соответствует своим целям, адекватен поставленным задачам. Что касается роли посредников в сохранении мира в зоне конфликта, то она огромная. Огромна роль не только как сопредседателей Минской группы, но и как представителей стран (США, Франция, Россия), имеющих огромный международный авторитет, и в  первую очередь – являющихся ядерными державами. Вообще же  хрупкое перемирие на линии огня сохраняется с учетом двух важнейших факторов. Это - военный и военно-технический баланс между конфликтующими сторонами, а также позиция международного сообщества, и в первую очередь трех посредников, которые по всем другим вопросам могут иметь разные взгляды, но едины в самом важном вопросе, а именно в том, что военные действия в зоне Нагорного Карабаха не должны возобновиться. Это естественно играет свою роль.

 - Отвечает ли нынешний мандат ОБСЕ, как организации по сохранению безопасности в европейском континенте, задаче недопущения военной эскалации на разделительной линии? 

- Конечно же, отвечает: на протяжении 17 лет нет войны, и ее не будет в ближайшие годы. Эффективность Минской группы ОБСЕ заключается не только и не сколько в том, что она действует в рамках ОБСЕ, но и, что тройка соопредседателей является выразителем позиции трех ведущих держав. И в этом плане можно сказать, что группа с честью выполняет свою задачу. Что же касаетя того, почему же конфликт не урегулирован, так ведь Минская группа абсолютно не этим занимается, она занимается контролем конфликтной зоны. Невозможно достичь компромисса, если сами конфликтующие  стороны не готовы к этому, если их позиции диаметрально противоположны, противоречат друг другу. Минская группа играет абсоолютно иную роль- это глобальный мониторинг со стороны ведущих дежав, которые делают все, чтобы не возобновились боевые дейсвтия. Если надо - запугиванием или демонстрацией силы, иной раз - убеждением и т. д. Нельзя ожидать, что сопредседатели надавят особенно на какую-то из сторон в условии, когда сами стороны делают все для «не перемирия». Ведь общества и конфликтующие стороны еще очень далеки от того, чтобы идти на какие-то уступки.

Я бы сказал, что за поседние полтора года заяавления сопредседателей Минской группы о недопущении боевых действий становятся более жесткими и ясными. Кроме того надо понимать, что дипломатия - вещь не всегда публичная, и я уверен, что столько, сколько они в своих официальных заявлениях говорят о недопущении возобновления боевых действий, столько же (другими терминами и на другом языке) они говорят со сторонами. Когда одна из сторон все чаще стала говорить о своей готовности к возобновлению войны, это не могло не вызвать ответную реакцию, и в результате за последние полтора года  мы видим более жесткую реакцию сопредседателей, чем раньше. Повысился уровень военного шантажа, обострилась военная риторика. На это сопреседатели и реагируют. Я думаю, что сейчас их реакция вполне адекватна, и в то же время надо понимать, что она укладывется в определенные дипломатические рамки.       

 Редактор информагентства Туран Шаин Гаджиев

- Удовлетворены ли в Азербайджане  посредниками Карабахского
урегулирования - Минской группой и сопредседателями? В чем заключаются главные упущения и, наоборот, заслуги посредников за время их деятельности?

- Оценка деятельности посредников из Минской группы варьирует в зависимости от того,  кто и в какой ситуации дает оценку их работе.

 Так, необходимо различать оценки официальных структур и общественности в лице экспертов и обозревателей. Дело в том, что изначально Минская группа ОБСЕ имеет определенный мандат, за рамки которого она выйти не может. На практике это означает, что МГ может только предлагать различные варианты урегулирования, дорабатывать их и искать новые, если стороны отвергают уже предложенные.

  Подобный мандат подразумевает, что решение может быть найдено только при консенсусе – то есть при достижении согласия сторон.

  В случае, когда одну из сторон что-то устраивает или она хочет подвигнуть посредников, эта сторона заявляет о большой роли посредников, о признании их заслуг и усилий. При этом выражается мнение, что эта сторона (Баку или Ереван ) видит урегулирование только в рамках Минской группы ОБСЕ.

Когда же действия или предложения посредников не устраивают сторону или стороны, посредники и их работа подвергается критике. Их призывают к справедливости, к здравому уму и даже совести.  При этом, подобные заявления и оценки делаются больше для внутренней публики, а не для международного сообщества.

В свою очередь, независимые эксперты и обозреватели более объективно оценивают работу сопредседателей, выделяя при этом тот фактор, что сами сопредседатели  МГ ничего не решают и претензии (если они есть)

должны предъявляться Москве, Парижу и Вашингтону, а не дипломатам, получающим задания из своих столиц.

 Положение сопредседателей таково, что им не избежать критики сторон (в большей степени Азербайджана) за не нахождение универсальной формулы урегулирования конфликта или за то, что они не могут или не хотят заставить одну из сторон принять условия мирного соглашения. При этом, высказывающие подобные обвинения прекрасно осознают, что у посредников нет и не может быть полномочий кого-либо заставить,  принять те или иные условия.

При всем при этом, заслугами посредников можно считать то, что они выработали массу предложений и вариантов, которые многие годы находятся на столе переговоров и позволяют сторонам вести диалог.

Просчетами посредников можно считать то, что самое небольшое достижение или договоренность они трактуют как прорыв или существенное продвижение вперед.

- По какому механизму может произойти переформатирование состава сопредседателей, может ли это случиться в обозримом будущем?

- Изменение состава сопредседателей может произойти в случае отказа какой-либо из сторон от дальнейшего участия в посредничестве. На практике это означает признание Москвой, Парижем и Вашингтоном потери влияния в регионе. По этой причине изменение состава маловероятно.

Другой причиной может быть отказ одной из сторон конфликта от услуг кого-либо из посредников, однако  явных намерений для этого стороны не проявляют, хотя  периодически выражают резкую критику в адрес всех посредников.

Полковник-лейтенант в запасе Узеир Джафаров

- Насколько эффективен мониторинг ОБСЕ на линии фронта, какова роль международных посредников в сохранении режима прекращения огня?  

- Я считаю, что эффективность мониторингов ОБСЕ в приграничных районах в последнее время равна нулю. А что изменилось после этих мониторингов? Как обстреливались  позиции с обеих сторон, так и продолжается эта ситуация по сегодняшний день. Личный представитель действующего председателя  ОБСЕ посол Анджей Касперчик сам недавно обнародовал цифры относительно нарушения режима прекращения огня на лини соприкосновения войск. Он отметил, что в результате обстрелов с обеих сторон погибло   20 человек и ранено 36. По сравнению с прошлыми годами,  с момента заключения сторонами соглашения  о режиме прекращения огня от 12 мая 1994-года, эта самая высокая цифра. Отсюда можно сделать вывод, что обстановка накаляется с каждым днем и  можно ожидать любые неожиданности. То есть, вооруженный конфликт может вспыхнуть в любое время. Видя такую картину, естественно, международные посредники не могут позволить себе, чтобы в сознание сторон они выглядели беспомощными, ненужными людьми. Поэтому в последние месяцы   мониторинги стали проводиться еще интенсивнее. Это можно легко подсчитать по официальным сообщениям о проведении мониторингов. Мое твердое убеждение состоит в том, что этими ненужными, я бы даже сказал неэффективными мониторингами, добиться какого-либо улучшения положения дел невозможно. Все эти мониторинги на линии фронта нужны международным посредникам строго для отчетности. Я бы сказал, даже для показухи. Как погибали военные и мирные люди с обеих сторон, так и продолжают гибнуть.  Сопредседатели Минской группы ОБСЕ фактически беспомощны перед сложившейся тяжелой  ситуацией.  

 - Отвечает ли нынешний мандат  ОБСЕ, как организации по сохранению  безопасности на европейском  континенте, задаче недопущения   военной эскалации на разделительной линии? 

- В принципе то, что было сказано относительно эффективности мониторингов ОБСЕ, можно спокойно адресовать в адрес самой организации. Нет действующего, рабочего  механизма для ОБСЕ   с целью оказать практическое воздействие на одну из сторон. Имеется в виду, на страну, которая грубо попирает международные законы. В нашем случае, та же Армения до сих пор не выполнила и не собирается выполнять 4 Резолюции Совета Безопасности ООН относительно Нагорного Карабаха. Имея в руках даже эти серьезные и  неоспоримые  документы, ОБСЕ до сих пор не смогла оказать ни малейшее воздействие на страну агрессора, то есть на Армению. Возникает резонный вопрос: а что еще нужно для того, чтобы страна агрессор освободила захваченную чужую территорию? В данном случае речь идет об азербайджанских территориях в Нагорном Карабахе и прилегающих 7 районов. Думаю, этот яркий пример свидетельствует как раз о том, что нынешний мандат ОБСЕ, как организации по сохранению безопасности на европейском континенте по задаче недопущения военной эскалации на разделительной линии фронта, не соответствует своему предназначению.