Утром мы двинулись на север. Фотограф Акоп Погосян должен был добраться до позиций, а я решил походить по селам, побеседовать с жителями.

Вчера мой друг-генерал рассказывал истории о геройствах, потом, сделав паузу, сказал: эти ребята как будто вырывали смерть друг у друга. Информацию о жертвах следовало проверить тысячу раз,  много было без вести пропавших, и не исключалось, да и сейчас не исключается, что они в тылу противника или попали в плен.     

В первый же день четырехдневной войны стало ясно, что жертв у нас много. Информация была, но вышеупомянутые обстоятельства мешали опубликовать точное число. Этот вопрос я с первых же часов задавал пресс-службе Министерства обороны Карабаха. Мне не переставая звонили из Еревана и спрашивали, когда опубликуют имена погибших. Когда меня спрашивали, сколько человек погибло, я отвечал: много. Потом меня спрашивали: что ты имеешь в виду, говоря много?  Больше одного – это уже много, отвечал я. У нас нет возможности терять людей. 

Очевидно, что к этому нападению азербайджанские вооруженные силы готовились долго. Действия осуществляли силы специального назначения. В эти подразделения входят в основном офицеры, и потери были преимущественно среди офицерского состава. Об этом свидетельствуют также имеющиеся у армянской стороны трупы. Вообще во время диверсий азербайджанцы всегда использовали эти силы. Последнее нападение отличалось некоторыми особенностями. Во-первых, оно было самым масштабным после заключенного 22 года назад перемирия. Во-вторых, Азербайджан использовал почти все виды вооружений из своего арсенала. В-третьих, на стороне Азербайджана воевали наемники и турецкие военные. В-четвертых,   израильскими беспилотными летательными аппаратами управляли специалисты из Израиля.  

Нападение началось в двух направлениях – с севера и юга. Подготовительные работы проводились с использованием беспилотников, с помощью которых были выбраны мишени. О мишенях напишу чуть позже. На севере, в направлении Матагиса, начались тяжелые бои. В результате наши пошли на некоторые позиционные уступки. На этом этапе азербайджанцы не обращали внимания на свои потери, постоянно получали подкрепление. У нас жертв было много. Бои шли между неравными силами. Однако через несколько часов наши подразделения, передислоцировавшись, отбили позиции на этом участке.

Ожесточенные бои шли и на южном направлении, там у нас тоже были потери. Азербайджанцы получили определенное позиционное преимущество вначале, когда заняли одну из высот. Но им не удалось там закрепиться, артиллерия не позволила, и они остались у подножия высоты.  

Единственной надеждой азербайджанцев была паника среди армян. Им казалось, что армяне запаникуют, и дорога для них будет открыта. Тогда они  дойдут до Матагиса, а оттуда без сопротивления до Сарсанга. 

На этом этапе их беспилотники пытались уничтожить командные пункты в различных точках. Но их расчеты оказались ошибочными, они и здесь не добились успеха.

Армяне не стали убегать. Паническое бегство – характерная черта азербайджанских вооруженных сил. Во время действий армянские силы это учитывают. Непонятно, однако, почему именно это азербайджанцы положили в основу своего успеха. 

Мне говорят, что Азербайджан не может сохранять перемирие, спрашивают, как эта страна объяснит такое количество потерь при том, что ей ничего не удалось захватить. И Азербайджан будет продолжать военные действия, пока не добьется какого-либо успеха. Алиев не может продолжать войну – ничто так не угрожает его власти, как потеря в войне новых территорий.  

В результате общения с военными стало очевидно, что подготовлен огромный пакет карательных действий. И если он будет реализован, то Алиев сразу потеряет власть. А это в первую очередь означает расправу азербайджанцев с каждым членом алиевского клана.  

На этом этапе у Алиева один выход: наказать министра обороны за предоставление ему и азербайджанскому народу дезинформации о ситуации на фронте. Ответственным за гибель почти двух тысяч военнослужащих, нанесенный вооруженным силам огромный ущерб станет министр, который будет принесен в жертву  клану.

Можно предположить, каким был план апрельской военной операции. В соответствии с этим планом Азербайджан должен был захватить Нагорный Карабах: прорваться с севера и юга, продвинуться вперед, а затем танковыми колонами в двух направлениях добраться до Степанакерта и Шуши. Азербайджанский журналист, попросивший убежища в Европе, сообщил, что были даже подготовлены тексты заявлений для передачи международной общественности. В одном из них упоминалось о Сарсангском водохранилище, по которому есть доклад ПАСЕ. А председателю ПАСЕ Педро Аграмунту предстояло стать одним из тех, кто должен был оказывать влияние на принимаемые за рубежом политические решения. Думаю, что парламент Армении должен потребовать создания комиссии по изучению связей председателя ПАСЕ с различными азербайджанскими чиновниками в последние месяцы, вплоть до расшифровки его телефонных разговоров и встреч с этими должностными лицами. 

***   

В Акнаберде 72-летний старик жаловался: нас оставили, а молодых забрали.

- Разве это справедливо? – сказал он, подходя ко мне.

- Да, справедливо,-  ответил я. 

- Они же молодые… - растягивая слова, возразил старик.

- А разве было бы справедливо, если б вы были там, а молодые здесь?- спросил я.

- Так именно это справедливо, а я о чем говорю: нас оставили, а молодых забрали,- сказал старик.