Вчера состоялась пресс-конференция предедателя Совета гражданской службы РА Манвела Бадаляна. Ниже представляем ответы М.Бадаляна на вопросы “Hetq”-а

Модель социального пакета вещь очень хорошая. Завтра, если, дай Бог, мы сможем немного увеличить предусмотренные ежемесячно 15 тысяч драмов на каждого, будет замечательно. Откровенно говоря, я не могу по-человечески понять протест наших гражданских служащих, потому что это шаг вперед. Мы говорим, что зарплата низкая – и ваша, и моя, всех.

Какая у Вас зарплата, господин Бадалян?

Моя – 300 тысяч драмов.

А получающий 40 тысяч драмов гражданский служащий имеет право надеяться, что если есть эти 15 тысяч, то его зарплата повысится и сравняется хотя бы со стоимостью социальной корзины?

Вы полагаете, что я могу быть против высокой зарплаты любого человека? Как я могу быть против?

Но Вы удивляетесь, что люди протестуют, но они просто напомнили о том, что в предвыборной программе президента содержалось обещание о повышении зарплаты, которое не было выполнено.

Я не удивляюсь, что протестуют. Я говорю, что мы сделали небольшой, но шаг вперед. То, чего раньше не было, сейчас есть. Сделать больший шаг было невозможно, однако маленький шаг мы сделали.

Господин Бадалян, Вы знаете о том, что пятеро гражданских служащих уволены с работы?

Откуда мне знать...

Четыре человека уволены из Министерства градостроительства и один – из Министерста труда и по социальным вопросам. Среди них начальник отдела, главный специалист...

Но я действительно об этом не знаю. Как уволили этих людей?

Согласно собственному заявлению.

Ну и что теперь делать?

На них было оказано давление.

Я хочу еще раз высказать свою точку зрения, которую считаю очень важной. Если человек в своей работе безупречен, неуязвим, то никакой министр не сможет его уволить. В упомянутых Вами министерствах были случаи, когда людей хотели освободить от работы, но они не освободились, их не смогли уволить.

На странице Facebook люди взывали о помощи, однако никаких откликов не последовало, никто не помог этим людям.

Если эти люди нам не доверяют... В этом, наверное, причина того, что они не обратились к нам. Мы могли знать об этом, а могли и не знать. Эти люди должны были обратиться к нам.

В то время, когда люди в Facebook просили о помощи, Вы, отвечая на вопрос СМИ, сказали, что все довольны социальным пакетом.

Когда это я говорил, что все довольны? Только один раз, когда я выходил с заседания правительства, мне задали вопрос, и я сказал, что это шаг вперед. Я не говорил, что все довольны. Об этом я сказал и во время обсуждения бюджета в Национальном Собрании. И сейчас я утверждаю, что это шаг вперед. А эти люди должны были обратиться к нам, представить причину, мы бы посмотрели, кто этот руководитель, эта вышестоящая инстанция. Потому что когда мы попытались на основе информации в прессе понять, кто оказал давление на этих людей, кто их заставил, то ничего не поняли.

Вы говорите о символической зарплате. Но почему они с такой легкостью оставляют и уходят? Если бы упомянутые вами 4-5 человек получали серьезную зарплату, они бы с такой легкостью не ушли. Они даже не держатся за свою работу. То есть здесь много разных факторов.

Господин Бадалян, они отказались от работы, потому что им угрожали посредством анонимных звонков. И угрожали не лично им, а членам их семей.

Даже так? Если из-за требования о зарплате поступают анонимные звонки, то меня давно должны были убить, потому что на каждой пресс-конференции я заявлял, что в нашей стране госчиновники получают очень низкую зарплату, включая меня, младшего специалиста, руководителя страны, премьер-министра. Если тому, кто говорит о зарплате, должны угрожать посредством анонимных звонков, то я уже начинаю относиться к этой работе очень серьезно.

Представьте, что из-за обсуждения в Facebook могут позвонить и угрожать.

Извините, но мне, честно говоря, трудно представить. У меня как руководителя системы нет желания защищать робких, трусливых, беспринципных людей. За эти слова на меня, наверное, обидятся. Я хочу защищать тех, кто сам хочет себя защищать.

Значит, Вы не оказывались перед необходимостью выбора.

Поймите меня правильно, когда человек пишет заявление, увольняется, сидит дома, если он уже принял решение – освободиться от работы под давлением или из страха, если он больше не является нашим работником, то как я могу его защитить. Он должен был остаться на своем месте, мы бы попытались его защитить, задействовать наши правовые механизмы.

Уволились всего пять человек. Защитите остальных, господин Бадалян.

Кто эти пятеро? Почему именно они?

Это активисты, организовавшие сбор подписей. Кстати, эти подписи также были уничтожены под давлением. Если за один день 1000 из 7000 гражданских служащих поставили свои подписи, значит проблема серьезная, не так ли? Почему их заставили замолчать?

Как заставляют? Вы говорите, имеет право бояться. Я согласен но если он уже решил, если он отступил под давлением, то как мы должны защитить? Мы не можем его вернуть.

Вы не можете вернуть этих людей, доказать, что заявление они написали под давлением?

Они сами написали заявление и ушли. Перед тем, как что-то сообщать СМИ, эти люди должны были поставить в известность Совет гражданской службы. Мы не должны были получать из газет обрывочные сведения, анонимную информацию.

В заключение пресс-конференции господин Бадалян, выражая свою позицию относительно вступления в различные партии, вновь упомянул об освобожденных от работых гражданских служащих:

- Если люди с легкостью пишут заявление и уходят, то с такой же легкостью эти люди раз в месяц меняют партию, раз в месяц вступают в какую-либо партию. Так что если отстраниться от должностей, от законов, порядков, то чисто в человеческом плане есть вещи, которые изначально были искажены. Потому всегда возникают подобные вопросы.

Жанна Саркисян