Интервью с Эдгаром Гаспаряном, психологом Центра для детей-инвалидов «Пркутюн» («Спасение»)

- Многие родители умственно отсталых детей, с которыми я говорила, указывают на причины заболевания своих детей; во многих случаях это прививка против дифтерии. На самом деле можно однозначно определить причины умственной отсталости у ребенка?

- В реальности, нет. Есть два вида умственной отсталости: олигофрения, которая прирожденная и деменция, которая приобретается в результате какой-нибудь болезни ребенка, после несчастного случая. Ясно, что родители более склонны ко второй версии. Срабатывает защитный механизм: есть на кого переложить вину, ведь в первом случае вина частично может быть и их. Например, ребенок может родиться умственно отсталым, если мать болела гриппом во время беременности.

На самом деле причин может быть огромное количество, вплоть до ошибки врача во время родов. За границей специалисты разработали теорию, по которой генетическая предрасположенность тоже играет свою роль.

- В каком возрасте можно заметить признаки умственной отсталости у ребенка?

- Речевые проблемы можно заметить уже в 1,5-2 года. Если ребенок не может держать голову, затрудняется при ходьбе, то есть не может делать все, что присуще другим детям его возраста, тогда есть причины для беспокойства. Обычно первыми это замечают родители или педиатр, который и направляет ребенка к невропатологу или психотерапевту.

В советские времена у нас диагностирование умственной отсталости было в катастрофическом положении. Медики могли подвести целую группу самых разных заболеваний под одну категорию, чаще всего все называлось аутизмом или шизофренией. Теперь, слава богу, дефектология развивается в Армении, появились хорошие специалисты.

- Как вы организуете работу с детьми?

- У нас есть дети с разными уровнями умственной отсталости: от легких до тяжелых. Есть дети, которые осознают свою болезнь. С такими детьми работать труднее всего. С ними мы ведем беседы в основном по проблемам, присущим данному возрасту. И у здоровых, и у больных детей - проблемы самореализации, конфликт с обществом.

Например, у нас есть девочка, Пируза, у нее проблема со зрением, она также и заикается. Пируза остро ощущает свою неполноценность, и это сковывает ее в общении с людьми.

Я с ней много разговариваю, пытаюсь убедить в том, что бывают вещи и посерьезнее, и ее недостаток не мешает ей в общении с другими детьми.

Другая категория детей не может осознавать такие проблемы. Им мы стараемся помочь больше с усвоением практических навыков, учим, как ориентироваться в каких-то ситуациях у себя дома, в обществе.

Если в общеобразовательных школах целью ставится общее образование ребенка, то у нас такая цель была бы немыслима. У нас научить такого ребенка одной-двум буквам за месяц - уже огромный успех.

С каждым ребенком ведутся индивидуальные занятия и беседы, цель которых - выявить их скрытые способности, желания, попробовать создать условия для их самореализации.

Например, у нас есть парень, Гевонд, который хотел стать пожарным. Мы поговорили с его отцом, он отвел его на пожарную станцию, ребенок пообщался с пожарными, они позволили ему сесть в их машину, почувствовать себя настоящим пожарным. Таким образом, его желание хоть частично реализовалось, он почувствовал, что к его мнению, желаниям прислушиваются, его понимают.

- Вы можете сказать, что действительно достигли значительных результатов с детьми с момента их поступления в Центр?

- Однозначно, да. Вот тот же самый Гевонд. У него эпилепсия, с острыми приступами. Когда эпилепсия часто повторяется, это действует на умственные способности.

Эпилепсия вызывает агрессию. Когда Гевонд только пришел к нам, он отнюдь не был тем добродушным парнем, которого вы видите сегодня. Когда только пришел к нам, был очень агрессивным. Теперь его агрессия спала. Он у нас довольно капризный, и сам признает это. Но этот каприз управляем. Он уже знает несколько букв. Несколько лет назад он не мог запомнить сколько ему лет, а сейчас знает и свой возраст, и сколько лет другим. Он хочет знать все буквы, чтобы читать вывески на улице. Он хочет вырасти.

Аревик была настоящим Маугли, когда только пришла к нам. Не могла говорить, общаться хотя бы жестами. Не понимала, где она, кто мы, для чего те или иные вещи. Не могла пользоваться ложкой. Теперь занимается вязанием и вышивкой, хотя и несколько невнятно, но разговаривает, читает губами. Понимает, когда ей что-то говоришь. Достали для нее слуховой аппарат, и теперь она слышит.

Этих результатов мы с воспитателями и учителями достигли за 5 лет ее пребывания здесь.

Таких примеров у нас множество. Уверяю вас, если с такими детьми упорно работать, то можно достичь удивительных результатов.