Три зараженные коровы уже были самым варварским способом спущены с “УАЗ”-а и, прижавшись к стене, мутными глазами озирались вокруг. Уже стемнело, когда сын ошаканского фермера Юрика Айдояна пригнал стадо коров и овец.
Девочка смотрела на Лошадь перед собой огромными, растерянными глазами. Она же не умеет самостоятельно ходить, держать равновесие, она же постоянно слышит вокруг себя слова «церебральный паралич», «слабые мышцы», «не умеешь, подожди, помогу»......
«Бойся своей мечты, она может исполнится», вертелось в голове, когда стоя под мелким дождем, я осматривала мою первую собственную лошадь, за которую только что заплатила всего 350 долларов. Обычная деревенская лошадка, которая стояла передо мной...
В 2002 году основатель и музыкальный директор камерного хора «Парос» Армен Алавердян создал общественную организацию по делам инвалидов «Унисон», который в числе прочего должен был заниматься административными делами «Пароса».
Когда дирижер Вачаган Навасардян повернулся лицом к залу, чтоб сделать положенный в конце концерта поклон, его глаза, несомненно, светились гордостью.
- В этом центре мы все дети - инвалиды, - сразу же сообщила Оля.
Интервью с президентом Центра для детей-инвалидов «Пркутюн» («Спасение») Арпине Абраамян
Однажды ученики одного из младших классов одной из общеобразовательных школ Еревана спросили свою учительницу, почему их одноклассник Нарек отличается от них.
Интервью с Эдгаром Гаспаряном, психологом Центра для детей-инвалидов «Пркутюн» («Спасение»)
К деревне Карин так, расположенной в Шушинском ущелье, ведет спиралевидная, узкая дорога. Утес навис над деревней, как бы охраняя ее.
Едва успев поздороваться, он буквально набросился на меня с укоризненными вопросами, почему я не из телевидения, а «всего лишь из газеты».
Дерево занимает важное место в творчестве художника-символиста и скульптора Роберта Аскаряна. В Карабахе до сих пор сохранились остатки языческих верований в дерево, камень. Дерево – символ очага и нации.
«Была бы вера, а объект приложения найдется», - сказал Валентин Домиль. У жителей курдской деревни Риа Таза и того, и другого в избытке. Но самая прочная вера тут – вера в чудодейственную силу Дайки Широ (мать-молока).